Мы медленно направились к местам дислокации администрации. Из
заводской трубы вырвался сноп искр — очередная плавка подходила к
концу.
Кабинет технического директора встретил нас теплом от
голландской печи и запахом машинного масла, смешанным с ароматом
«Капитанского» табака. Массивный дубовый стол, оставшийся еще с
дореволюционных времен, был завален чертежами и техническими
журналами. На стене висели схемы оборудования и диаграмма
выполнения плана, а рядом — портрет Ленина в простой рамке.
Я с трудом опустился в директорское кресло с высокой спинкой,
чувствуя, как немеет раненое плечо. Последний час обхода дался
особенно тяжело. Семен Артурович молча положил на стол папку с
документами и встал у окна, готовый вести протокол на портативном
«Ремингтоне».
Постепенно кабинет заполнялся людьми. Первым явился Соколов, все
еще возбужденный после осмотра цехов. За ним — начальники
производств: Михаил Степанович Лебедев из мартеновского, грузный
мужчина с окладистой бородой и золотой цепочкой от карманных часов;
Виктор Карлович Штром из прокатного — худой, педантичный мужчина,
оставшийся еще с довоенных времен; Николай Павлович Гришин из
механического — молодой выдвиженец из рабочих, в кожаной тужурке и
со свернутой в трубочку «Правдой» в кармане.
— Господа... то есть, товарищи, — начал я, внимательно глядя на
собравшихся. — Сегодняшний обход показал, что завод нуждается в
серьезной модернизации. Предлагаю обсудить первоочередные меры.
— Позвольте, Леонид Иванович, — Штром достал аккуратно сложенный
лист с расчетами. — Мы с германскими коллегами уже вели переговоры
о поставке нового прокатного стана. Фирма «Демаг» предлагает...
— Нет, — я покачал головой, морщась от прострелившей шею боли. —
Немецкое оборудование сейчас не потянем. Да и с запчастями будут
проблемы. Нужно искать другие варианты.
— Какие же? — Лебедев скептически погладил бороду. —
Отечественные производители пока не могут...
— А вот тут вы неправы, Михаил Степанович, — я достал из папки
документы, переданные Соколовым. — Коломенский завод предлагает
интересное решение. Петр Николаевич, расскажите о их проекте.
Соколов воодушевленно развернул чертежи на столе:
— Смотрите, это принципиально новая конструкция мартеновской
печи. Увеличенный объем регенераторов, улучшенная система подачи
топлива. Главное — она спроектирована под наш уголь.