Мартеновский цех встретил нас жаром и грохотом. Под закопченными
фермами крыши двигались мостовые краны производства «Красного
путиловца». От печей, облицованных потрескавшимся шамотным
кирпичом, волнами исходил раскаленный воздух.
Возле третьей печи я заметил худощавого молодого человека в
потертой кожанке довоенного образца. Он что-то записывал в блокнот,
пристроив его на край разливочного ковша. На носу поблескивали очки
в простой стальной оправе, а из нагрудного кармана торчала
логарифмическая линейка «Фабер-Кастель».
Сорокин поднял голову — открытое интеллигентное лицо,
внимательные серые глаза за стеклами очков. На подбородке свежая
царапина — видимо, от металлической заготовки. Руки в технической
саже, но с аккуратно подстриженными ногтями — признак
интеллигентной семьи.
— Замеры делаете? — спросил я, отмечая профессиональную
сосредоточенность молодого инженера.
— Да, температурный режим проверяю, — он говорил четко, с той
особой интонацией, которая выдает человека, привыкшего отстаивать
свои идеи. В руках поблескивал новенький немецкий пирометр
«Сименс». — Если позволите, Леонид Иванович... У нас тут серьезные
отклонения от расчетного режима. Особенно в зоне регенераторов.
— Видел ваш проект, — перебил я, наблюдая, как в его глазах
мелькнула искра надежды. — Интересное решение с рекуперацией тепла.
Особенно схема движения газов в регенераторах увеличенного
объема.
Сорокин мгновенно преобразился. Исчезла настороженность, которую
я заметил при первом взгляде, — сказывался горький опыт общения со
старшими коллегами. Он достал из потертого планшета из свиной кожи
сложенный вчетверо ватманский лист:
— Вы понимаете, Леонид Иванович, если установить регенераторы
увеличенного объема и изменить систему подачи топлива... — его
пальцы, испачканные графитной пылью от карандаша «Кох-и-Нор»,
быстро набрасывали схему на обратной стороне температурного
графика. — Вот смотрите: при такой конфигурации камер мы получаем
повышение температуры подогрева воздуха на сто восемьдесят
градусов. А если еще добавить промежуточный теплообменник системы
«Сименс»…
Он говорил со страстью увлеченного человека, четко и по делу. В
его расчетах чувствовалась основательная школа Промакадемии,
помноженная на природный инженерный талант. Краем глаза я заметил,
как Соколов одобрительно кивает, поглаживая бородку.