Серый «фордик» с потушенными фарами остановился у особняка
Фролова на Пятницкой улице в начале шестого утра. Из машины
бесшумно выскользнули четыре фигуры в кожаных тужурках. Рожков,
куривший папиросу в тени дома напротив, дал знак начинать
операцию.
Особняк, двухэтажный, в псевдорусском стиле, с башенкой и
резными наличниками, был еще погружен в предрассветный сумрак.
Только в окне второго этажа горел свет, отбрасывая тревожные блики
на заснеженный тротуар. Из печной трубы поднимался густой дым -
жгли бумаги.
— Как в воду глядел, — пробормотал Рожков, сминая окурок. На нем
было потертое пальто «Москвошвея» и видавшая виды кепка «Скороход».
Обычный прохожий, каких много в этот час спешит на работу.
Дверь черного хода открыли бесшумно. Когда это замки задерживали
чекистов? На кухне испуганно вскрикнула кухарка, но ее тут же
успокоили.
Фролова застали в кабинете у растопленного камина. При виде
оперативников его рука метнулась к столу, где поблескивал
никелированный «Браунинг» № 2.
— Гражданин Фролов, вы арестованы по обвинению в хищении
социалистической собственно... — Рожков не успел договорить.
Грянул выстрел. Пуля просвистела над головой следователя,
расщепив дубовую панель. В ответ загрохотали «маузеры»
оперативников.
Фролов успел сделать еще два выстрела из-за опрокинутого кресла
красного дерева, прежде чем пуля настигла его. Шелковый халат от
Манделя окрасился темным. В наступившей тишине было слышно, как
потрескивают в камине горящие бумаги и тикают настенные часы.
— Оказал вооруженное сопротивление при аресте, — констатировал
Рожков, наклоняясь над телом. — Придется писать рапорт о применении
оружия.
В несгораемом шкафу нашли документы о хищениях и махинациях,
несколько пачек царских червонцев и записную книжку в сафьяновом
переплете. Фролов не успел уничтожить все улики.
Когда тело увезли, Рожков задержался в кабинете. Он смотрел на
догорающие в камине бумаги, и его цепкий взгляд был задумчив.
В кармане убитого нашелся билет на поезд до Риги на сегодняшний
вечер. Кто-то предупредил Фролова, что за ним придут? И какие
документы он все-таки успел сжечь?
Впрочем, ответы на эти вопросы уже не имели значения. Дело можно
закрывать.
Главный фигурант мертв, а остальные улики указывали только на
его личную вину в махинациях с заводским имуществом. Крестовский
остался недосягаем. Пока что.