Мысли невольно возвращались к заводским делам. Нужно срочно
начинать модернизацию мартеновского цеха. Немецкие печи выработали
ресурс, а новые коломенские еще не опробованы.
Молодой конструктор Сорокин предлагает интересную схему с
регенерацией тепла, но старые мастера упираются. Типичный конфликт
поколений.
И это только техническая сторона. Главное - правильно выстроить
отношения с властью. ВСНХ требует увеличения выпуска, профсоюз -
повышения зарплат, местные партийцы - больше отчислений на
социальные нужды. А ведь еще нужно найти деньги на новое
оборудование.
В девяностых было проще. Взял кредит, купил завод,
модернизировал производство. Сейчас каждый шаг требует сложных
комбинаций. С другой стороны, опыт выживания в лихие времена очень
пригождается.
Я достал из портфеля последние производственные сводки. Цифры
говорили о многом. Падение производительности на старых агрегатах,
рост брака, увеличение расхода топлива. Без серьезной реконструкции
завод долго не протянет.
За окном мелькали пригороды Двинска. Проводник в форменной
тужурке «Международного общества спальных вагонов» прошел по
коридору, предупреждая о предстоящей длительной стоянке. В купе
становилось душно.
Около семи вечера я решил пройти в вагон-ресторан. Хотелось
размять ноги и поужинать. С утра ничего не ел, занятый переговорами
в банке.
Вагон-ресторан встретил меня атмосферой давно ушедшей эпохи.
Дубовые панели стен, начищенные медные светильники, белоснежные
крахмальные скатерти. На столиках поблескивали серебряные приборы
«Фраже» и хрустальные графины.
Почти все места заняты. У окон расположилась шумная компания
латышских коммерсантов, в углу степенно ужинали две дамы в строгих
английских костюмах, явно из торгпредства. Единственный свободный
столик оказался рядом с пожилым господином, полностью погруженным в
чтение немецкой газеты.
— Позволите присесть? — спросил я. — Кажется, все остальные
места заняты.
Он оторвался от газеты и внимательно посмотрел на меня поверх
золотого пенсне, закрепленного на черной ленте. Высокий лоб
мыслителя, аккуратно подстриженная седая бородка клинышком,
безупречный костюм-тройка довоенного кроя. Во всем его облике
чувствовалась порода - так выглядели профессора старой школы на
фотографиях в отцовском альбоме.
— Разумеется, прошу вас, — он говорил на чистейшем русском с
легким академическим выговором. — В дороге приятнее ужинать в
компании. Величковский Николай Александрович.