- Кто ты, малыш? – спросил я, почесав
«голову» существа пальцем другой руки.
Начав радостно вибрировать, словно
ему нравилась щекотка, «головастик» вдруг замер. А затем исторг из
своего тельца световое поле, упруго толкнувшееся в мою ладонь.
Магическое сознание отозвалось каким-то непривычным и в то же время
отдаленно знакомым ощущением.
- Ты – магия? – сам не веря своей
догадке, предположил я.
Существо бойко запрыгало по ладони,
давая понять, что я угадал.
- Подожди, - покачал я головой. –
Магия ощущается и выглядит совсем по-другому.
Ведь магия – это энергия. Своим
носителем, то есть магом, воспринимается как вибрация,
материального воплощения не имеет, а, следовательно, невидима пока
не сформирована в заклинание. А тут на тебе, почти живое существо –
теплое, упругое, даже вполне весомое. Единственное, что делало его
похожим на привычную магию – это едва ощутимая вибрация и гул,
которые «головастик» производил при почесывании.
Искра всем своим светящимся существом
выразила искреннее недоумение. Были бы плечи, наверное, пожала бы
ими.
- Магия, говоришь? - задумчиво
протянул я, рассматривая нового знакомого. – Моя магия?
Согласный кивок заставил меня
замереть от удивления. Может, убийцы воткнули церемониальные
кинжалы не в те точки? Что-то подсказывало, что ответ нужно было
искать не на уровне магического сознания, а в материальном
мире.
- Ну что ж, малыш, пусть будет так. И
уж коли ты вполне живой, буду звать тебя Мико.
Мико согласно вильнул «хвостом».
- А мне надо выяснить, насколько
живой сейчас я. Поэтому нужно вернуться.
Без лишних телодвижений, «головастик»
растекся по ладони и словно просочился через кожу в кровь, а мое
магическое сознание получило легкий энергетический импульс. Да,
этот забавный малыш не шел ни в какое сравнение с тем потенциалом,
каким я обладал ранее. Но за неимением лучшего будем пользоваться
тем, что есть.
На первом плане стоял вопрос о
безопасности моего теперешнего состояния. Поэтому я быстро покинул
уровень магического сознания, и открыл глаза уже вполне
материального тела, которое все еще находилось в лежачем положении.
При очередной попытке беглого осмотра обиталища ничего нового не
выяснилось. Бревенчатые стены, низкий потолок из бруса, небольшое
окно, в которое нещадно било солнце. И, кажется, здесь я был
один.