Несмотря на то, что на улицах деревни, в сравнении с предыдущими несколькими днями, было тихо и пустынно, в Радушном Вепре кипела жизнь. С кухни, где над шкворчавшими чанами суетились несколько румяных кухарок, по всей харчевне разносились густые запахи готовившейся еды. Через то и дело открывающиеся в зал двери сновали подавальщицы, шустро разнося по заполненному гомонящему залу тарелки с горячей, исходящейся паром едой.
Редкий гость уходил из этой корчмы голодным. Вот и сейчас все столы в харчевне были заняты разъезжающимся после ярмарки народом, желающим перед дальней дорогой досыта наесться вкусной горячей пищей и наполнить свои жбаны ягодно-медовым квасом, которым так славится Радушный Вепрь. В зале стоял приятный шум болтовни и стука посуды. Даже вялые от жары мухи раздражали не так сильно, как обычно. От одного из столов раздался громкий веселый бас — судя по всему, кто-то выкрикнул тост, после которого громыхнул гортанный мужской смех, и небольшая группа мужчин, с грохотом опустив на стол опустошенные кружки, весело поднялась из-за стола и направилась к выходу. Место долго не пустовало, почти сразу к освободившемуся столу протиснулась дородная дама с пятерней разновозрастных детей, попутно громко отправив щуплого мужичка, который, видимо, был отцом семейства, поторопить подавальщиц.
В зале витала легкая тревожность, та самая, которая порой возникает перед грядущим дальним путешествием. Многие приезжие были из далеких краев, и им сейчас предстоял весьма долгий путь домой. Купцам же о доме думать было еще рано, их дорога лежала в иные деревни и города, где большие торжища продлятся дольше, дабы распродать оставшийся товар.
Словцен, с самого утра помогавший на кухне, тащил через задний двор коромысло с двумя огромными ведрами колодезной воды. Это был уже четвертый подход подряд, и парень успел взмокнуть под все сильнее припекающим солнцем. Остановившись, чтобы немного передохнуть, он утер рукавом пот со лба и, нахмурившись, бросил взгляд на окна своей комнаты.
— Мам, а ты не видела сегодня Леонку? Она еще не спускалась? — Спросил парень, когда все баки на кухне были наполнены, и он, уставший, вышел в зал, чтобы выпить холодного кваса.
Любомира, стоявшая за стойкой и сосредоточенно что-то высчитывающая и записывающая в учетную книгу, нахмурилась но, не отвлекаясь от своего дела, строго отмахнулась. Парень понятливо кивнул и молча прошел мимо матери к бочкам с напитками, налил себе полный жбан медового кваса, сделал пометку на прикрепленной к бочке дощечке и, вернувшись, расположился на высоком стуле с обратной стороны стойки.