— Я могу помочь тебе освободиться…
Необычная гостья удивленно распахнула глаза. С лица ее в миг слетела благодушная маска, а в глазах угрожающе распалилось зеленое пламя. Она стремительно вскочила, и облик ее поплыл, теряя обманчивую хрупкость. Волосы ее рассыпались диковинным образом — воспарили так, словно она была в воде, и, будто намокнув, потемнели, резко выделяясь на мертвенно-бледной коже. Черты лица хищно заострились, почернели ставшие теперь тонкими губы, и она угрожающе зашипела, раскрывая пугающе широкий рот и демонстрируя четыре рядя мелких, острых зубов.
Мгновение, и она бросилась на Леону, вытягивая вперед белые руки с острыми черными когтями, приготовившись вцепиться в тело и разодрать его.
Но, только приблизившись к девушке, она отлетела, словно от спружинившей стены, да с такой силой, что протаранила спиной не меньше двух саженей земли.
Леона даже не дрогнула. Она молча смотрела на проявившую себя нечисть, и только резко расширившиеся зрачки отразили ее испуг.
«Не выказывать страх... Не выказывать страх!», — мысленно повторяла она себе, поражаясь своей выдержке. Стараясь унять внутреннюю дрожь, Леона сосредоточилась на дыхании, отслеживая его, как учила наставница, и терпеливо ожидала продолжения, прикидывая, на сколько хватит ее щита. Так просто навка не успокоится — это Леона понимала.
— Я могу тебе помочь, — твердо повторила Леона. Что-то ей подсказывало, что нечистью гостья стала не так давно, и еще можно постараться спасти заблудшую душу. — Но, если ты хоть еще раз попытаешься на меня напасть, я без раздумий тебя уничтожу.
Горящие ядовитой зеленью глаза ярко вспыхнули гневом. Нечисть разочарованно и зло завизжала. И вдруг словно сломалась, выдохлась и, разбито упав на колени, подавлено опустила голову и совсем по-девичьи горько зарыдала — очень тоскливо и жалобно, прикрывая ладошками лицо и мелко сотрясаясь всем телом.
Леона не поддалась на эту уловку.
— Можешь даже не пытаться, — оборвала она утопленницу, ощутив, как все же дрогнуло на мгновение сердце. — Так тебе нужна моя помощь или, может, ты желаешь остаться такой навсегда?
Навка замолчала и подняла все такое же хищное лицо, без единого намека на слезы. Она пытливо посмотрела на Леону, по кошачьи склонив голову набок, и, недоверчиво прищурив глаза, скрипяще спросила: