— А ты можешь?
— Могу, — ответила Леона, не двигаясь.
В упор глядя на девушку, нечисть немного помолчала, продолжая подобно сломанной кукле сидеть на земле и наконец, не меняя своей изломанной позы, медленно поднялась. Ее белая рубаха ничуть не испачкалась, осталась такой же чистой, словно утопленница и не сидела на черной земле, словно не падала, отлетев от щита на сочную маркую зелень. Постояла мгновение. И исчезла.
Леона не обманулась ее уходом. Рано. Она напряженно закусила изнутри щеку и тут же взяла себя в руки, сдержав судорожный выдох.
В следующий миг громко заржал встревоженный конь, беспокойно загарцевав на месте. А его охранный круг полыхнул рубиновым огнем.
«Счастье, что оберег успела поставить… И додумалась испросить у Землицы сил для его щита — благо, она откликнулась. Моих могло бы и не хватить на нас двоих…», — облегченно подумала Леона.
А вслух спокойно, сказала:
— Не пугай моего коня. Что толку тебе от скотины. — Она вновь стала помешивать остывающую кашу, чтобы хоть чем-то себя занять. — Впрочем, достать ты его все равно не сможешь.
Леона лукавила. Если навка не отступит, то в скором времени сможет и сломить поставленную препону[5]. Другое дело, что скотина ей действительно ни к чему… Сейчас, скорее всего, это была лишь попытка напугать саму девушку. Ведь главный враг для нее, пока она под защитой не нечисть, а страх… Страх, ослабляет щит… Страх, питает и усиливает навку…
Руки начали мелко подрагивать. Девушка досадливо выдохнула и, положив ложку, вновь сосредоточилась на размеренном дыхании. Она под защитой — ей нечего бояться. Глянув на черное, усыпанное звездами небо, она мысленно добавила: «пока что…».
Леона быстро повернулась, переведя взгляд на мелькнувшее сбоку движение — там, напротив от нее, вновь воплотилась в девичьем обличье навка. Она невозмутимо сидела на бревне и, наклонившись вперед и уперевшись локтями в колени, спокойно подпирала рукой щеку, так, словно никуда и не уходила, а все это время вела мирную дружескую беседу.
— Яко ты можешь сладить?
— Похоронить твои останки, — не дрогнув, ответила Леона, — ежели покажешь, где лежат твои кости. И призвать Мару, чтобы она проводила тебя к Юрсалии. Давно ты стала навкой[6]? — спросила девушка, укладывая свечу поближе к костру, чтобы та быстрее размягчилась.