- Тут, Ричард, и откладывать нельзя, - присаживаясь мне на
колени и нежно обнимая, внушала мне жена. – Сам знаешь, что наш
относительный мир с императором в любой момент может быть им
нарушен, а тогда уже никто к нам приехать не сможет. Граница опять
будет перекрыта на время. Но и торопиться мы тоже не будем. На
празднике посмотрим на девушек, ты их оценишь с точки зрения
внешности, я постараюсь понять, какие у них характеры. Нам с тобой
ни излишне амбициозные, ни полностью лишенные этого качества не
нужны. Да и такие, как Мира или ДеВержи (опять это имя!), чтобы не
попались. С их родителями переговорю, посмотрю, как они смотрят на
возможность породниться с нами, что предложить за своих дочек
могут, чего от нас будут ждать. Так что потом еще, как минимум,
полгода у тебя будет. Не переживай, дорогой! – и чмокнув меня в
нос, упорхнула, чтобы подготовить для всех, кто попал в список,
приглашения, которые я потом скреплю своей печатью и подписью.
Впрочем, только именно что скреплю. Писать Изабелла будет от
своего лица. Так, по ее мнению, будет правильнее.
- Если приглашение будут от тебя, - пояснила она. – То это уже
будет похоже на политический акт. Тот же император, которому
непременно доложат, всполошится. А так? Скучающая в горном Юме
бывшая принцесса Турвальда горит желанием увидеть всех, кого знала,
пока ее не постигла тяжелая участь стать великой герцогиней и женой
темного мага.
Кстати, об этом моем ярлыке темного. Он по-прежнему висит на
мне, но ситуация стала полегче. Я уже не враг империи под номером
один. Не друг, но и не тот, кого нужно изничтожить любыми
средствами. Это я как раз перед приходом Изабеллы с ее списком
узнал. Из донесения «агента малинового» из столицы империи. Вернее
– не лично от него, а от его куратора. Первое сегодня получил, но
рассчитываю быть теперь в курсе происходящего в Кордобусе, и не
только в городе, но и во дворце Георга Восьмого, и в совете магов,
и даже в резиденции у понтифика на постоянной основе.
Да, операция «вербовка» и последовавшая за ней – «внедрение»
прошли успешно.
«Вербовал» я, как можно догадаться по кодовому имени агента,
архиепископа Гилберта. Собственно, выбор у него был небогатый. Или
я – или Изабелла. Учитывая, что обсуждали мы дальнейшую судьбу
Гилберта при нем, его выбор был очевиден. Изабелла хотела его
отправить по стопам инквизитора – поместить со всем возможным
комфортом в медного быка и разжечь под ним огонь.