– А летучая мышь тут при чём? –
спросил Рэндалл, по-прежнему не понимая.
– Крылозуб – его глаза и уши. Он
очень смышлёный и совсем не боится дневного света. Всё, что видит и
слышит он, видит и слышит Аттикус. Николас без него никуда не
выходит. Кстати, мы пришли. Ложа Рэйлинов.
Великий Дом Рэйлин слыл пристанищем
целителей и учёных, средоточием добра и радости. Их ложа была
светлой, многолюдной и чистой, будто палата в лазарете Бастиона.
Глядя на неё, невозможно было избавиться от мысли, что ложа эта
принадлежит добрым и чутким людям, точно таким, какими Рэйлинов
представляли в народе. Но знакомство с ними прошло совсем не так
гладко, как можно было предположить.
Дом Рэйлин был единственным Великим
Домом в Республике, во главе которого стояла женщина. Кэтлин Рэйлин
была красива. Впрочем, одного взгляда на её властные движения,
длинные руки с хищными пальцами, гордую осанку и презрительно
сморщенный нос Рэндаллу хватило, чтобы понять, что за её милым
лицом и точёной фигурой скрывается стальной характер. Стальной и
жестокий.
– Приятно познакомиться, –
приветствовала его Кэтлин таким тоном, что сразу становилось
понятно: мальчику она рада примерно так же, как ядовитому пауку,
вздумай тот заползти в ложу. – Отрадно видеть тебя в добром
здравии. Честно говоря, когда Совет Лордов принимал решение
относительно восстановления Великого Дома Сальватор, я была уверена
в том, что после стольких лет под воздействием защитных чар процесс
инициации тебе пережить не удастся. В лучшем случае ты мог сойти с
ума. На всякий случай я даже распорядилась выделить тебе место в
Приюте милосердия, лучшем госпитале Республики, который наш Дом
построил для горожан. Очень рада, что я была не права. Обычно я
подобных ошибок не допускаю.
Членов семьи, а Рэйлинов на Турнире
собралось куда больше, чемХэйрли, Кэтлин представила сама, пальцем
указывая на каждого. Все Рэйлины занимали в иерархии Дома
определённую должность. Оружейник, библиотекарь, смотрительница
оранжереи и хранительница очага, монстролог, звездочёт… Уже на
двадцатом имени Рэндалл запутался в сложных и путаных
названиях.
В отличие от родственников Бенедикта,
Рэйлины даже не пытались улыбаться. С равнодушными бледными лицами
они, все как один высокие, стройные, румяные, глядели на Рэндалла,
лишь слегка наклоняя белокурые головы в знак приветствия. При этом
в каждом их движении и взгляде чувствовались такие холод и
надменность, что ему хотелось выбежать из ложи и больше никогда не
попадаться им на глаза.