Но Артур ошибался. Рэндалл не
собирался болеть, позволяя Рексу праздновать победу. Вечером того
же дня, невзирая на возражения дворецкого, он встал с постели, а
уже на следующий день вернулся к занятиям.
Когда они встретились с Рексом в
Обеденном зале, Виндэрфорт ничего ему не сказал, лишь косо
посмотрел и, каждым движением демонстрируя презрение, вышел из-за
стола. Мрачная решимость Рэндалла умереть, но не сдаться лишила его
победу всей прелести.
Генри тоже ничего не сказал,
ограничившись долгим взглядом. В этом взгляде не было ни одобрения,
ни осуждения. Но он был другим, не таким, как прежде. Рыцарь словно
открыл его ранее скрытую сторону, мнения о которой он составить ещё
не успел.
***
Согласившись провести Кровавый пир,
Рэндалл и представить не мог, сколько хлопот это
принесёт!
Артур, одержимый идеей сделать
праздник незабываемым и поистине триумфальным, дни напролёт носился
по замку, вычищая каждый уголок, каждую видимую ему одному пылинку,
а также совершая иные, кажущиеся ему совершенно необходимыми
приготовления.
Благодаря его стараниям Оскуридад
принял необычный праздничный вид. По всему замку были развешаны
украшения: куски красной, цвета крови, ткани, летучие мыши,
сделанные из бумаги и покрытой краской глины, свечи, горящие чёрным
пламенем. Что ни говори, представление о том, как нужно встречать
праздники у Артура было весьма странное …
Провести Кровавый пир по древней
традиции решили в зале, который вампир называл Тронным.
Рэндалл в сопровождении Артура и
Генри спустился туда за сутки до пиршества. Очень большой,
занимающий едва ли не целый подземный этаж, Тронный зал был
настоящим воплощением могущества и присущей Оскуридаду мрачной
торжественности. Тот факт, что зал находится под землёй,
прежних хозяев замка нисколько не смущал: сквозь высокие окна в зал
лился приглушённый солнечный свет. Выглядело это необычно и вкупе
со свечами, во множестве стоящими в высоких фигурных подсвечниках,
создавало неповторимую атмосферу таинственности. Лучше места для
того, чтобы провести праздник Тёмного народа, было невозможно
представить.
В центре зала стоял массивный старый
трон.
Среди окружавшего его изящества он
казался лишним и больше походил на большой и очень высокий стул с
густо усыпанными драгоценными камнями металлическими ручками. Его
спинка и сиденье были обтянуты неровными лоскутами странной кожи.
Она не была гладкой: складка соседствовала со складкой, что делало
трон похожим на покрытое морщинами лицо. От него неприятно пахло, а
свет, коснувшись кожаной поверхности, исчезал без следа. Трон будто
бы жил своей собственной жизнью. Странной жизнью, непонятной и
пугающей.