– Мой господин, есть ещё кое-что, что
Вы должны увидеть. Кое-что очень важное…
– И что это? – спросил Рэндалл. –
Очередные драгоценности? Золото и алмазы?
– Нет, – ответил дворецкий. Он был
чрезвычайно серьёзен. – Для меня это куда дороже всех сокровищ
мира…
Стоящий неподалёку золотой дракон
отъехал в сторону, освобождая тайный ход. Рэндалл неуверенно
последовал за вампиром. Они оказались в светлом и просторном зале.
Его стены были от пола до потолка увешаны картинами. Поначалу
Рэндалл решил, что они изображают те же ужасы, что и картины,
которые ему довелось увидеть ранее, но, приглядевшись, он понял,
что ничего общего между ними нет.
Это были портреты. И какие портреты!
Люди, изображённые на холстах при помощи кисти и красок, выглядели
как живые. Каждая морщинка, неуловимая чёрточка, были отражены на
их мрачных лицах. Старые, молодые, совсем юные, мужчины, женщины –
портреты были разными, но что-то в них было общим. Чёрные как смоль
волосы и глаза, острые крылья носа…
– Сальваторы… – выдохнул мальчик. Так
вот как, оказывается, выглядели его предки!
Артур улыбнулся.
– Да, мой Лорд, Вы абсолютно правы!
Это место называется Залом памяти, и здесь находятся портреты всех
Сальваторов, когда-либо живших на свете!
– Но почему здесь нет подписей? Я бы
хотел знать их имена!
– Потому что подписи не нужны.
Не успел Рэндалл спросить, что это
значит, как он уже знал ответ.
– Этого человека звали Гофрат, но
гораздо чаще его называли Лишённым сердца. Он был опасным и
жестоким, и его убил на дуэли собственный брат, – сказал Рэндалл,
глядя на портрет, изображавший мужчину с длинным носом и кустистыми
бровями. – А это Леонора Неугомонная. Она была бы весьма неплохой
женщиной, если бы так сильно не любила сажать людей на кол, –
мальчику показалось, что красивая женщина, изображённая на
портрете, ему улыбнулась. – Артур, откуда я их всех знаю?!
– В каждом портрете заключена
частичка души изображённого на нём Великого Лорда, – шёпотом,
словно боясь потревожить погибших Сальваторов, сказал Артур. – Вы
видите их жизни и характеры, можете слышать их голоса…
– Здесь портреты всех Сальваторов?
Вообще всех? – спросил Рэндалл, стараясь совладать с охватившим его
возбуждением.
– Сальваторов и их супругов, мой
господин.
– Это значит…– Его голос задрожал. –
Это значит, что портреты родителей, моих настоящих родителей, тоже
здесь?