При этом
мне никак не удавалось увидеть третьего. Того, кто по информации
Бюро и должен выступать сегодня.
Тем
временем поэтический вечер продолжался. Один за другим, аристократы
выходили на импровизированную сцену, чтобы прочитать стихи, где
собственного сочинения, а где просто демонстрировать прочтение уже
известных стихов. Я слушал их выступления вполуха, все еще следя за
подозрительной парой.
Стихи,
которые читали выступающие, были мне совершенно незнакомы. Имена
поэтов, которые они упоминали, не вызывали у меня никаких
ассоциаций. Вместо именитых поэтов моего мира звучали совершенно
другие фамилии: Дерпольский, Ворожеев, Закатова…
Я невольно
задумался о том, насколько же эта Российская Империя отличалась от
моего родного мира. Здесь была своя история, свои герои, своя
литература. И мне еще предстояло во всем этом
разобраться.
Я продолжал
наблюдать за двумя подозрительными мужчинами, стараясь не упускать
их из виду в толпе аристократов. Мой взгляд скользил по залу,
отмечая каждое их движение, каждый жест. Внезапно мое внимание
привлекло легкое движение справа от меня. Я повернул голову и на
мгновение забыл, как дышать.
Передо мной
стояла девушка, чья красота могла бы заставить солнце померкнуть от
зависти. Ее волосы, черные как вороново крыло, струились по плечам
подобно шелковому водопаду, контрастируя с бледной, словно лунный
свет, кожей. Глаза цвета янтаря смотрели на меня с интересом и
легкой улыбкой, скрытой в уголках губ. Незнакомка была одета в
черное платье, которое подчеркивало ее стройную фигуру и грациозную
осанку. Я невольно отметил, что если бы мы пришли на этот бал
вместе, то смотрелись бы как идеальная пара — я в своем строгом
черном костюме и она в этом элегантном наряде.
Девушка
сделала легкий реверанс, и я почувствовал, как воздух вокруг нас
словно наэлектризовался.
— Добрый
вечер, господин Темников, — произнесла она мелодичным голосом,
который, казалось, мог бы заставить даже самые черствые сердца
трепетать. — Позвольте представиться, Наталия Павловна
Лисовецкая.
Я слегка
склонил голову в ответном приветствии, не сводя глаз с ее лица.
Каждая черта казалась произведением искусства — тонкий нос, высокие
скулы, изящно изогнутые брови. Все в ней было совершенно, словно
она сошла с полотна великого художника.