И вздохнул. Что и говорить, с установленными фактами тут было
негусто. Как однажды сказал ему один чародей, когда речь идёт о
заговоре или преступлении, где замешаны дваждырождённые – не
пытайся восстановить полную картину по тем деталям, что ты сумел
найти. Это невозможно сделать с уверенностью, ведь исчерпывающий
каталог способностей дваждырождённых существует разве что в
небесных чертогах. Ищи мотив.
Но как установить – установить, а не придумать – истинный мотив
при такой ничтожной информации? Оррик выложил на стол четыре кости
с изображениями. Свившийся кольцом дракон, ширококрылый феникс,
оскалившийся тигр и ещё какой-то монстр вроде черепахи, но с
длинным хвостом. Минмаар, Геле, Анба, Зандан. Четыре наиболее
значительных дваждырождённых в городе. Очевидный мотив устроить
возвращение Призрачного Клинка есть у каждого. Минмаару и Анбе
совсем не помешает небольшой бунт, который можно будет подавить, с
почётом и выгодой для себя. Если князя Нимбу выманит в город и
убьёт легендарный убийца, Геле, как выяснил Оррик, станет опекуншей
при наследнике-младенце. Который очень легко может умереть от
какого-нибудь несчастного случая, открывая ей путь к наследованию
княжества. Зандан, как судачат слуги, в плохих отношения со
сбежавшим градоправителем – теперь у него появилась прекрасная
возможность подкопаться под начальника, столь явно показавшего свою
непригодность.
Вот только, пока что это всё предположения. И что касается
предположений… Оррик подумал и поставил рядом с четырьмя костями,
символизирующими четырёх дваждырождённых пятую, белую и пустую.
А затем повернулся к кровати, на которой посапывал уснувший
прямо в одежде Чион. Физиологическая потребность в отдыхе у
дваждырождённых на Молодости сильно снижалась. То, что молодого
оборотня сморил сон, едва ему выпала возможность отдохнуть после
событий бурной ночи и утра, указывало, скорее всего, на то, что
регенерация после ужасающего ранения далась его телу непросто.
А то, что он спокойно уснул в присутствии Оррика, указывало на
чрезмерное доверие к человеку, которого Чион знал меньше половины
десятидневья. Даже немножко подозрительное доверие.
Оррик покачал головой и сказал себе, что подозрительность всё же
бывает чрезмерной. Затем постучал по столу. Чион в один миг
проснулся и сел на кровати, глядя на Оррика. Нет, просыпался он
ровно так, как и положено бродяге-оборотню, привыкшему к
опасностям.