Анба криво улыбнулся и неторопливо достал из ножен свой
длинный прямой меч:
– Ты близок к истине. Кстати, Оррик, а зачем ты ведёшь с
нами эту возвышенную беседу, если думаешь, что сюда в любой момент
может заявиться ещё и Минмаар? Ты, случаем, не надеешься, что
сможешь одними словами развеять наш боевой дух или стравить нас
друг с другом?
Оррик улыбнулся в ответ, доставая из ножен собственный меч
и длинный кинжал чужеземной работы:
– У всех людей есть свои надежды. Вот ты, скажем,
надеешься, что Минмаар искреннее поддерживает затейку, по которой
ты получаешь шанс стать сильнее него и может даже жениться на
будущей княгине, а он – твою большую благодарность. Просто в силу
того, что он твой любимый учитель. Или предполагается, что это он
должен жениться на женщине, к которой ты, похоже,
неравнодушен?
Казалось, что Анба сейчас снова взорвётся, но теперь уже
Геле пришла на помощь сообщнику:
– Анба! Забыл, что сам сказал десять вдохов
назад?
Начальник стражи резко выдохнул и принял боевую
стойку:
– Да нет, не забыл.
– Чион, – сказал Оррик, не оборачиваясь. – Не лезь пока.
Только помешаешь. Помни нашу вчерашнюю схватку с Янжином. Там ты
после моего появления всё сделал правильно.
– Хорошо! – Чион и со звериной глоткой мог выговаривать
человеческие слова, хотя звучали они глухо и смазано.
– На твоём месте, я бы уносил ноги, пёс, – заметил Анба. –
Не волнуйся, гнаться не будем, слову оборотня всё равно никто не
поверит.
Говорить Чиону видно было всё же неудобно – он ответил
лишь злобным рычанием. А Оррик неожиданно расхохотался, так громко
и бесшабашно, что Анба и Геле некоторое время смотрели на него в
недоумении. Наконец, когда смех уже начал утихать, Анба
спросил:
– И что ты нашёл такого забавного?
– Да так… хах… просто забавно, что волка ты называешь
псом, а себя, видно, считаешь хищным волком, хотя сам от
государевой конуры и миски ни ногой!
*****
Невидимая наблюдательница тоже засмеялась, прикрыв рот
ладонью, чтобы звуки случайно не вырвались наружу и не нарушили
хитрое плетение её волшебства. Она, признаться, ожидала уместных,
но более предсказуемых слов, вроде «забавно, что самый честный
человек на этой поляне – оборотень, которому никто не верит». Оррик
нравился ей всё больше и больше.
И он явно уел Анбу. Начальник стражи сорвался с места.
Столь стремительно, что даже с позиции наблюдательницы многие
просто проглядели бы момент его атаки!