Юля слушала, но смысл не пробивался сквозь толстые ватные стены,
которыми она отгородилась от окружающих.
Очнулась она уже в августе – от неожиданного в палате шума.
Димасик колотил в стену над ее головой руками, Алекс оттаскивал
друга. Оба рычали как звери.
– Сдурели?
Спросила Юля. Первое слово за три с лишним месяца.
Настала тишина. Глубокая. Гулкая. Через мгновение прерванная
слезами – Димасик рыдал, как девчонка. И просил, просил больше не
уходить от них. Не молчать. Они же с ума съезжают. Оба.
Алекс энергично кивал и угукал. Всегда главный и первый, он
уступил эту роль другу.
Юля не поверила.
Все закончилось. Она точно знает. О чем ей говорят? И зачем?
Медсестры и врачи, понабежавшие на шум, тихонько вышли из
палаты. Мудрый заведующий выгнал.
Димасик подтащил к кровати стул. Взгромоздился рядом. Поджал
коротковатые ножки. Сцапал подругу за руку.
– Юла. Ты так больше не делай. Нельзя так с нами. Понимаешь?
– Нет, – честно ответила она. И услышала хриплое хихиканье
Алекса.
– Не обращай внимания. Это… нервное. Щас успокоится, –
прокомментировал Димасик.
– Парни.
– Что? Что? – вскинулись оба.
– Идите на…!
Не послушались. Наоборот, крепче взяли за руки. Алекс сопел.
Димасик забалтывал. Выгнали их уже затемно.
Медсестра не справилась. Звала на помощь заведующего.
В эту ночь Юле впервые после нападения не приснился постоянно
повторяющийся кошмар – запах разъедаемой плоти, чавкающие звуки,
словно кто-то жрет ее заживо, и боль, а следом ужас,
парализовавший, отключивший сознание. Все это стало прошлым. Злым,
драматическим, тем, что нельзя исправить. Но прошлым.
Утром от болтливой санитарки Юля узнала, что парни приходили
каждый день. Иногда вдвоем, иногда по очереди. Но так как она не
хотела ни с кем общаться, их почти никогда не пускали. А если они и
прорывались, то голубчиков скоро вышвыривали.
Димасик и Алекс изменились. Повзрослели. Алекс прекратил
говорить надменно, снисходительно. Молчуном не заделался, но больше
не вел себя как зазнайка. Димасик язвил по-прежнему. Но бросил
курить. Обещал выйти в люди.
Юля спрашивала, в какие именно? Он вставал на цыпочки,
размахивал руками – в большие!
Именно от друзей Юля узнала, что ей предстоит закончить школу. А
как иначе? Зря, что ли, она столько лет хорошо и отлично
училась?
– Тракторовна подумает, как все лучше устроить.