— Дерьмово оно, без ангелов.
— Не то слово. Того гляди и нас сожрут. Кашалоты эти.
— Страшные? — интересуюсь весело, подмигивая. Лучше сразу наладить контакт с попутчиками.
— А вот сам и узнаешь, — так же по-доброму отзывается усач. — Когда мы тобой расплатимся. Давай, Жека, тюкай его.
Боль обжигает затылок. Валюсь в бездну.
Приехал.
11. Глава 5. За право выбирать...
...резко сдвинутая штора, нестерпимый свет и командирский окрик: «Подъём!»
Женщина прямая, как корабельная мачта и такая же длинная, согнувшись под острым углом, рассматривает меня через пенсне.
Я, полная растрёпа, осоловело хлопаю глазами и судорожно пытаюсь сообразить: куда меня занесло и что происходит?
Накануне мне приснился жуткий сон про приют, похожий на бордель, дракона-инспектора, бога-живодёра и привлекательного незнакомца в чёрном. Он единственный нестрашный в том сне. Он — странный.
Кажется, он привёл меня в какой-то дом.
Меня там, вроде бы встретили, но не помню кто.
Помню ванну. Она подарила счастье, спокойствие и сон. Так бесцеремонно нарушенный теперь.
— Кто вы? И где папа?
И лишь позже понимаю, что комната совсем не похожа на мою. Слишком нарядно-старомодная, сливочно-бледно-зелённая. Добротная с гнутыми ножками и перилами. И кровать с пологом. У меня такой нет. И вообще, кажется будто я попала в картинку с комнатами викторианской Англии. У меня таких было много на компьютере.
Так? Компьютер! Попала... Был дождь, потом приют, потом дракон, потом Великий Охранитель с клубничными зайцами...
Я попала или сплю?
— Оливия Веллингтон, ваша наставница, — говорит, меж тем женщина и делает книксен. — А ваш батюшка почил в бозе уже четырнадцать годков как, бедное вы дитя.
И даже кружева на её чепце печально кивают в такт.
Вовремя доходит: вчерашнее не сон, значит, умер мой отец только здесь. (Да где же у нас это здесь?) Надеюсь.
И, проигнорировав холодок, сороконожкой пробежавший по позвоночнику, собираю пазлы этой реальности:
— Дом?.. — повожу рукой.
— Ваш. Батюшка купил его вам, когда вы ещё были в чреве матушки, благослови Великий Охранитель её душу.
— Не думаю, что Охранитель кого-то благословляет. Он там зайцев давит.
— Зайцев? — она обалдело хлопает рыжеватыми ресницами. — Каких ещё зайцев?
— Красных. С запахом клубники.
Кажется, госпожу Веллингтон сейчас… хватит удар (вроде так в старину говорили?). Она комкает строгое серое платье в районе сердца и опускается на пуфик возле нарядного бело-золотого трюмо.