Новосибирская гидроэлектростанция,
Обское море. Не Чёрное, конечно, но созданное руками советского
человека. Горло отчего-то перехватило, я потряс головой, прогоняя
непривычные эмоции. А ведь есть чем гордиться, и не одному
поколению.
— Ваш билет.
— Что? — я уставился на женщину в
форме, которая остановилась возле меня и выжидательно смотрела.
— Ваш билет, гражданин, — голос
слегка изменился, как и женский взгляд.
Через пару секунд я сообразил, чего
от меня хочет кондуктор. Накрыло воспоминанием, как сматывались с
другом Вовкой из автобуса, увидев тётку с сумкой и с грозным
призывом: «Граждане, предъявите ваши билеты». В первый момент у
меня даже сердце дрогнуло и заколотилось, как у того зайца. Ну а
что, кто из нас в детстве не катался в автобусе без билета?
Видимо что-то такое отразилось на
моём лице, потому как кондуктор слегка напряглась. Я похлопал себя
по карманам, отыскал бумажку и протянул суровому контролёру.
Женщина долго изучала документ, но, в конце концов, вернула его. Ну
а я заодно поинтересовался у важной дамы, куда еду. Женщина снова
напряглась, но ответила. Выяснилось, что автобус я выбрал
правильный, и следую верной дорогой, аккурат в сторону нужного мне
магазина.
Почему-то я думал, что «Тысяча
мелочей» — маленькая скобяная лавчонка, навроде как прилавки на
рынке со всяким хламом. Но магазин оказался большим, с самым
разнообразным товаром. Собственно, хозяйственных мелочей я себе
набрал под завязку. Шпингалеты, молоток, крючки, гвозди… Короче,
прибарахлился немного, чтобы было чем приводить в порядок дом.
Вот только не нашёл ничего для
поделки, которую обещал сделать для школы. Побродил ещё немного по
улицам, заглянул по дороге в один универсам, не обнаружил ничего
подходящего, решил выдвигаться обратно в больницу. Заскочил в
столовку, прикупил разных пирожков, уточнил у прохожих, как доехать
до места, и покатил к Марии Фёдоровне. И снова улицы, проспекты,
красота…
В больницу добрался быстро. Моя
подопечная даже не узнала про моё отсутствие. Не успели мы с ней
перекинуться парой слов и съесть по пирожку, как в коридоре
раздался какой-то непонятный шум, ругань, а потом всё стихло так же
внезапно, как и началось.
— Егорушка… ты вот чего… ты
глянь-ка, кто там шумел-то… — отчего-то встревожилась Мария
Фёдоровна.