— Ну-у-у…
Вот и что ему ответить? Всю правду,
как на духу? Что, мол, брежу идеями просвещения, мечтаю повторить
путь… великого педагога. Которого из? Как назло, ни одной фамилии в
голове. Песталоцци — вылезло непонятно откуда, но озвучить вслух я
не рискнул. Вроде педагог, но мало ли что… Тут же вспомнилась
«Педагогическая поэма», в своё время читал несколько раз, просто
больше читать было нечего. Но — интересно. Признаю честно,
понравился мне метод перевоспитания трудных подростов, в смысле
малолетних уголовников.
— Понимаю, сам такой был по
молодости, — Геннадий Анатольевич понимающе покачал головой. —
Теория — это прекрасно, но практику в полевых условиях, так
сказать, не заменит ничто.
— Можно и так сказать, — вымученно
улыбнулся я, молясь про себя всем богам и лешим, чтобы хоть
какая-нибудь медсестричка вышла из кабинета и назвала фамилию Марии
Фёдоровны, разыскивая родственников. Но видимо в этот вечер от меня
отвернулись все, кто устроил перемещение наших с Егором
разумов.
— Куда по распределению попал? Неужто
в Новосибирск? — поинтересовался преподаватель.
— Почти. Недалеко тут… деревушка…
точнее, село… Жеребцово, может, слышали? — выдавил из себя,
надеясь, что бывший учитель Егора ни разу в жизни не слыхал это
лошадиное название.
— Жеребцово?.. Жеребцово… —
нахмурился мой собеседник. — Не припоминаю… Ну да ладно… не суть… —
отмахнулся Геннадий Анатольевич.
«Почемучка», — внезапно всплыло в
голове.
Перед глазами мелькнула картинка
учебного класса, перепачканного мелом преподавателя с растрёпанной
бородой, который размахивая руками, что-то вещал студентам, а затем
резко останавливался и задавал аудитории вопрос: «Почему?
Правильно, потому что…» — тут же отвечал сам, не давая возможности
ученикам подумать. Но так было только во время нового
материала.
«Лапшин его фамилия, — на поверхность
вылезло воспоминание. — И Егора он ценил и уважал, был его научным
руководителем по какой-то теме… А потом Почемучка то ли уволился,
то ли перевёлся куда-то в другое место… Но как выясняется, не забыл
талантливого ученика, с которым… Точно, Егор — победитель какой-то
олимпиады… Причём не раз и не два, а со школьных времён… Ботаник,
что ли?»
Сумбурные воспоминания разрывали мою
голову на части. Виски заломило, в затылок словно шуруп засадили, и
теперь медленно его проворачивали. Я сцепил зубы, чтобы не
выругаться. Это что получается, теперь так каждый раз будет при
встречах со знакомцами Зверева из его прошлой жизни? Хорошенькая
перспектива.