Ворон, каркни на счастье - страница 35

– Я здорова! – закричала я. – Знаешь, почему я чуть не умерла год назад, Ноэми? Это был благочестивый яд благочестивой госпожи Сессиль…

И запнулась. Ноэми раздражённо закатила глаза.

– Я тебя не виню, – выдохнула я устало. – Может быть, на твоём месте, я бы тоже не поверила. Но, прости, мне пора.

Распахнула дверь, шагнула, но… в моё плечо впились крепкие пальцы.

– Никуда ты не пойдёшь, Лис! Чтобы ты обо мне не думала – это на твоей совести, а мой долг позаботиться… А-а-а!

Она завопила и запрыгала на одной ноге. Гарм выскочил из-под длинной серой юбки и бросился вперёд. Я – за ним.

ПРИМЕЧАНИЯ для любознательных

Карильон — механический музыкальный инструмент, из закреплённых проволокой неподвижных колоколов. Часто использовался на колокольнях католических храмов. В России наиболее известен тот, который в Петропавловской крепости. Известен с XV века

Ноэми, Синдерелла, Дрез, Марион, Фаэрт, Дезирэ и пр и пр — герои книги "Отдай туфлю, Золушка"

Ноэми. Шляпка, конечно, была другой, да и одежда не такая уже...

Мы бежали, не оборачиваясь на стихающие крики Ноэми, вдоль обрыва, по направлению к городской ратуше, затем повернули на Каштановую, а потом всё выше и выше. Сабо грохотали по брусчатке, или мне казалось, что они грохочут. Остановилась я только у ролланда – каменного защитника города. Прислонилась спиной к гранитному постаменту и выдохнула. Гарм прыгал вокруг и звонко тяфкал, словно призывая меня идти дальше, но я поняла: ещё несколько шагов, и я просто упаду на мостовую и не смогу подняться. Живот скручивали спазмы голода.

– Ты как хочешь, а я в таверну, – решительно заявила я.

Гарм протестующе залаял.

И оказался прав: таверна ещё была закрыта. Было, наверное, уже часов семь утра, а, может, и восемь, но небо всё ещё не развиднелось. И как всегда перед восходом – невыносимо холодно.

– Ладно, твоя взяла, – вздохнула я, поднесла руки ко рту, согревая дыханием. – Только не задавайся…

Мы пошли по бульвару Семи Рыцарей, который в народе называли «Бульваром Лентяев», так как вдоль него располагались особняки и дворцы аристократов. А вот улицу через площадь напротив называли «проспектом Трудолюбия». Впрочем, городская беднота выбирала название поярче: «Тугая мошна». Корявые липы были посеребрены снегом, пилястры, фронтоны, колонны и ступеньки – тоже.