— Да я ещё могу! — бодро заверил Реток. — Хотя… Ваша очередь, конечно.
Снял шлем, встал и с хрустом потянулся.
— Спина затекла, — пояснил он.
— Ещё бы! — улыбнулась Эльза и заняла ещё тёплое после его тела место. — Иди и спи!
— Нет уж! — Реток покрутил плечами и добавил: — Я лучше в кровати.
Позже, проверяя температуру батареи, Эльза повела себя не совсем как леди и показала язык спящему Ретоку. А ещё через пару часов в повозке взвыла сирена…
Реток выпрыгнул из кровати, дикими глазами посмотрел в окно и, как был босиком и в трусах, бросился в комнату управления.
— Что?!! — заорал он, перекрыв криком жуткий вой.
— Это не я… — очень тихо сказала под шлемом Эльза.
Не присаживаясь в кресло Реток надел шлем, покрутил головой и, не глядя, нажал что-то на пульте. Сирена затихла, а Эльза шмыгнула носом:
— Я кнопку… Зелёную… Извини…
— Понял. — Реток длинно выдохнул, снял шлем и улыбнулся: — Там написано: «Жать два раза».
— Да? — Эльза тоже сняла шлем и потянулась к пульту: — Нажать?
— Нет! Вообще-то эту кнопку не трогают в караване. И ещё я забыл проверить сирену…
Эльза смотрела снизу вверх на Ретока, и её посетила странная мысль: «Почему парень в трусах — это нормально и даже красиво, а если девушка в таком положении…»
Реток понял её взгляд по-своему:
— Ой… Пойду умоюсь! И оденусь.
Он вернулся быстро. Хотел облиться холодной водой в душе, но поленился. Сел в кресло и заглянул в карту.
— Мы где?
— Четыре часа до свободной крепости, — ответила Эльза. — Ты мог бы ещё спать лечь.
— Лечь мог бы. А вот уснуть… — Реток хохотнул и посмотрел на пульт: — Здесь ещё столько кнопок…
— Я же извинилась! — возмутилась девушка.
— Да я ж не в обиду, — улыбнулся Реток. — Дед говорил, что в жизни желательно испытать всё. Даже смерть. А вот кто из молодых караванщиков может похвастаться, что его разбудила сирена?! Да и старые вряд ли такое припомнят. А я — вот!
Посмотрев, как улыбается Эльза под шлемом, Реток добавил:
— А поспать мы успеем! После крепости вы, а потом я. Хоть до самых техников! И пора мне принимать дежурство.
***
Километрах в двадцати пяти от свободной крепости путь повозки несколько раз пересекли полосы словно бы вспаханной земли.
— Что это? — спросила Эльза. — Словно ров через Пустошь копали, а потом зарыли.
— Похоже, — согласился Реток. — Это пустошный крот. Его ходы.