Я застыл в дверях и окинул зал кабака взглядом. Тут и там
мелькали разносчики, таскавшие на больших круглых подносах пирамиды
с кружками пива. За барной стойкой стоял лысый мужик с фактурными
усами, сантиметров по тридцать каждый ус. На меня никто внимания не
обратил, Только несколько мужиков, сидевших на круглых столах
поближе входу, мельком скользнули глазами по моему чемоданчиком с
красным крестом. Да и те быстро потеряли интерес.
Пришлось посворачивать шею, прежде чем я нашел артистов за
столиком у противоположенной стены. Каждый круглый столик был
рассчитан всего на три персоны, но циркачи ютились за ним всей
компанией. Я двинулся к ним, проделывая себе дорогу при помощи
локтей. По-другому не получилось бы. Даже пару раз услышал
«аккуратнее своими граблями шевели», но оборачиваться не стал.
Можно, конечно, поднять хамам адреналинчика левым-правым, но только
при крайне необходимости, сейчас настроение не то.
А вот артисты сидели за столиком, довольные, как слоны в
посудной лавке, улыбчивые. Причём не просто сидели, а накрыли
неплохую такую поляну — вяленая рыбка, сухарики из ржаного хлеба,
тонконарезанный бекон и, конечно, пиво… много пива.
— Если б море было пивом — я б дельфином стал красивым, — сказал
я вместо приветствия, подойдя к столу. — Здорова мужики, гулять так
гулять?
— Саня! — на меня устремились сразу пять пар осоловевших
глаз.
— Так, Сане тоже надо пиво заказать! — Лютик поднял руку и
защёлкал пальцами, подзывая разносчика. — К нам иди, да!
Разносчик вприпрыжку прискакал к нашему столу.
— Что изволите? — спросил он ломающимся подростковым
голоском.
— Содовую, — заказал я, и огляделся в поисках стула, чтобы
подсесть к артистам. — Стул организовать получится?
— Стульев нема, сударь, — разносчик пожал плечами, развернулся и
вприпрыжку побежал к бару.
— А чего пива не выпьешь? — расстроено спросил Лютик. — Нечасто
вот так отдыхаем!
— У меня от него изжога, — отмахнулся я. — Так, мужики, стула не
предвидится — двигайтесь что ли! Давайте чуть покомпактнее.
Все сразу посмотрели на карлика, который занимал отдельный стул.
Серёга Муромец со своей добродушной улыбкой похлопал по колену.
Лютик повозмущался приличия ради, прошелся по Коту и причитая
«почему я» уселся на колено к Сереге, там тотчас пригубил
пенного.
Я сел на освободившийся стул и слопал полоску бекона. Давно во
рту ничего не было.