Каждое слово девчонки, в которую Ян был безответно влюблён,
сейчас оставляло в его душе рваные раны, боль от которых была
просто невыносима.
Набычившись, он смотрел на своего счастливого соперника и
понимал: сделать он не может ничего. Даже самый слабый из его
одноклассников мог похвастаться рангом Ученика. А Данила – так
вообще в ранге Новика, что для шестнадцатилетнего подростка
считалось серьёзным достижением.
А он – слабейший. Он ещё даже не Ученик, а так, Начинающий – ни
рыба ни мясо. Слабосилок с мусорной специализацией. Мало того, на
него ополчились все. Все его пинают, не ставят ни в грош и вытирают
об него ноги. Почти буквально. Он – изгой, не способный за себя
постоять, паршивая овца…
—Ты что, не слышал меня? — тон Данилы звучал издевательски, он
прекрасно понимал, что унижаемому прилюдно бедняге совсем нечего
ему противопоставить. — На колени! — проорал он, брызгая слюной
прямо парню в лицо, и профессиональным движением ткнул своим
кулачищем ему под дых.
В этот же момент один из прихлебателей Данилы, подошедший
незаметно сзади, ударил Яна под колени. И тот, помимо свой воли,
рухнул на четыре кости, задыхаясь от удара, полученного в солнечное
сплетение.
Здоровяк схватил стоящего на коленях за волосы и рывком заставил
его поднять лицо.
— Гля, ребя, он ещё и плакса, — глумливо заорал любующийся на
сцену унижения Вадик, заметивший, что по щекам Яна текут слёзы
бессильной ярости.
Последним, что Ян чётко запомнил, это было слово, сказанное
голосом той, кого он безмерно обожал:
— Червяк… — и сказано было так, словно это и не слово вовсе, а
смачный такой плевок. Плевок в душу.
В мозгу вспыхнула сверхновая, и он, глухо рыча, впился зубами в
руку своего мучителя. А потом его били. Били толпой, беспощадно,
остервенело…
М-м-да. В результате этого инцидента мой предшественник и
оказался в больничке.
И какие выводы мне следует сделать из всего этого?
У меня есть настоящие враги. Они, по сравнению со мной, сильны и
многочисленны. Я же один. Совсем один. Никаких друзей… Да что
друзей – даже тех, кого я могу назвать нейтральным словом
«приятель» не так уж и много.
Другое дело, что вражда эта базируется на примитивной жажде
доминирования, а Ян Карпов – весьма удобен именно для того, чтобы
над ним издеваться и доминировать по-всякому. Жалкий ботаник.
Терпила и лох печальный.