Я вспоминаю, как в прошлой жизни выводила бородавки. Вынимала
шпильку из волос, щелкала зажигалкой, а когда металл раскалялся,
прижигала нежелательный изъян на коже. Теперь же мне необходимо
скрыть его отсутствие.
Шпилек здесь полно, и все они внушительного размера, но я решаю,
что нож надежнее. И долго держу его над плитой, мысленно при этом
вздрагивая. А потом зажмуриваюсь, стискиваю этот раскаленный нож в
левой руке и ору.
У меня ожог без малого третьей степени и какое-то время я могу
мыть посуду лишь одной рукой. От работы меня само собой никто не
освобождает. Зато когда зверюга, в смысле генерал Ван выстраивает
нас на улице перед императорской кухней для осмотра и нового
допроса с пристрастием, я без колебаний вытягиваю левую руку.
— Что это у тебя? — подозрительно спрашивает светлейший Лин Ван,
сверля взглядом свеженький шрам на моей ладони.
— За раскаленный вертел схватилась по незнанию. Простите меня, я
очень глупа. Это ожог, мо… ваша светлость.
— Кто?!
— Мой генерал! Яо Линь свидетельница — я нечаянно.
Яо Линь обожают все, у нее роль такая. И когда она кивает,
командир Парчовых Халатов на время оставляет меня в покое.
Но я-то понимаю, что дни мои сочтены. Если не включу фантазию. И
в моей голове рождается трудновыполнимый, но хоть какой-то
план.
Запретный город по-своему уникален. Мало того, его не уродуют
печные трубы. Здесь ни деревца, ни птицы. Крыши спроектированы
таким образом, что птицам сидеть на них неудобно. Они и не сидят.
Не гадят с высоты на святое. На львов и драконов, статуй которых в
Запретном городе больше всего, потому что их почитают особо. А что
касается деревьев, ничто не должно затмевать величия Сына Неба.
Разговаривать с ним можно только, упав ниц и не видя его лица.
Наказание — смертная казнь. Это мне еще повезло, что я встретила не
его, а всего лишь сына наследного принца. Хотя мои шансы встретить
императора нулевые. Это только в плохих дорамах он случайно
встречает будущую возлюбленную где-нибудь в саду. Или слышит ее
прекрасный голос и ищет знакомства с его обладательницей.
На самом деле жизнь Сына Неба строго регламентирована. Расписана
не то, что по часам: по минутам. И вокруг него всегда толпа
просителей, не только слуг. Это я к чему? Поразмыслив и вспомнив
все, что я знаю об эпохе Мин, а именно сюда меня, похоже, и
занесло, я осознаю, что этот мир принадлежит мужчинам.