Я отправился искать Величковского и Сорокина. Вот кто мне сейчас
нужен. Они на заводе. Я позвонил прямо со станции. Первым делом
профессору.
— Николай Александрович, как там наши новые изделия? — тихо
спросил я. — Я вас просил подготовить на всякий случай. По-моему,
пришло время показать наши настоящие разработки.
— Леонид Иванович, — голос Величковского звучал непривычно
возбужденно. — Новая броня и снаряды давно уже готовы к испытаниям.
Вы хотите вытащить этот козырь из рукава?
Я улыбнулся впервые за эту бесконечную ночь. Кажется, я все-таки
недаром приберег эти новинки. Нутром чуял ведь, что понадобятся,
как раз для такого случая.
— Профессор, готовьте все образцы. Через пять часов преподнесем
товарищам из «Сталь-треста» сюрприз, которого они никак не
ожидают.
Приемка партии заказа проходила на нашем заводе. Прибыла весьма
авторитетная комиссия. Даже Тухачевский и Куйбышев. В том числе, и
вчерашние ученые.
Сначала в просторном цехе повисла гнетущая тишина. А потом взял
слово академик Самарин в старомодном сюртуке и на импровизированной
трибуне у стенда с графиками зачитал заключение экспертной
комиссии. Его холеный баритон звучал все уверенней с каждой
минутой.
— Обратите внимание, товарищи, на эти показатели! — академик
указал тонкой указкой на диаграмму. — Совершенно невозможное
соотношение прочности и пластичности! Это противоречит всем
фундаментальным законам металловедения.
Тухачевский, до этого момента хранивший доброжелательное
выражение лица, нахмурился. Куйбышев, сидевший рядом с ним на
стуле, озабоченно черкал что-то в блокноте.
— Более того, — Самарин сделал эффектную паузу, — полученные
результаты прямо указывают на грубейшие методологические ошибки при
проведении испытаний! — Он картинно перевернул очередной лист. —
Посмотрите на разброс значений. Это же просто научный нонсенс!
По рядам военных экспертов пробежал встревоженный шепот. В углу
цеха я заметил довольные улыбки представителя «Сталь-треста».
— И в завершение, — голос академика достиг торжествующих высот,
— я вынужден констатировать полную научную несостоятельность
представленной технологии! Это авантюра, граничащая с преступлением
против государственных интересов!
Даже Величковский, обычно невозмутимый, нервно протирал
запотевшее пенсне. Сорокин, бледный от напряжения, комкал в руках
папку с чертежами.