Девушка прожгла меня взглядом.
— Да, было дело, — процедила она и медленно прошла к дальнему
концу стола, старательно избегая моего ответного взора. Ее пальцы,
державшие папку с бумагами, слегка дрожали.
— Итак, коллеги, — я вернулся на место и заставил себя
сосредоточиться на деле, — переходим к обсуждению модернизации
уральских предприятий. Николай Александрович, вам слово.
Пирогов развернул чертежи:
— Начнем с Нижнетагильского комбината. Мартеновский цех требует
полной реконструкции. Предлагаю внедрить новую систему
автоматизации,которая так хорошо показала себя на ваших
предприятиях.
Я слушал его доклад, но краем глаза невольно наблюдал за Анной.
Она делала пометки в блокноте, иногда тихо переговариваясь с
сидевшим рядом Величковским. Один раз наши взгляды случайно
встретились, и она тут же отвернулась к окну.
— А что с прокатным производством? — спросил я, когда Пирогов
закончил первую часть доклада.
— Здесь у нас есть интересное предложение, — он кивнул Анне. —
Анна Сергеевна, покажите, пожалуйста, схемы немецких станов.
Она поднялась, все так же не глядя на меня, и подошла к доске.
Ее голос, чуть охрипший от волнения, был предельно деловым:
— В документации Круппа мы обнаружили принципиально новую
систему калибровки валков...
Я смотрел, как она уверенно чертит схемы, дает пояснения,
отвечает на вопросы. Такая знакомая и одновременно чужая. Где та
восторженная девушка, мечтавшая о полетах?
— Леонид Иванович! — голос Сорокина вернул меня к реальности. —
Как вы считаете, сможем внедрить такую систему на всех прокатных
станах?
— Да, конечно, — я кивнул, возвращаясь к чертежам. — Более того,
предлагаю объединить ее с нашей системой автоматического
контроля.
Совещание продолжалось еще несколько часов. Обсуждали
модернизацию Златоуста, реконструкцию Ижевска, новые технологии для
Мотовилихи. Анна больше не выступала, только изредка что-то
записывала в блокнот.
Когда все начали расходиться, она быстро собрала свои бумаги и
направилась к выходу. Я попытался перехватить ее у дверей:
— Анна Сергеевна...
— Не стоит, — она остановилась, все еще не глядя на меня. — Я
все поняла. Блестящая операция, Леонид Иванович. Использовать мои
чувства для получения информации... — ее голос дрогнул. — Что ж,
поздравляю с победой.
— Анна, позвольте объяснить...