— Бейнитная структура с микродобавками ванадия работает
идеально, — удовлетворенно заметил Величковский. — Твердость
поверхности триста пятьдесят единиц по Бринеллю при вязкой
сердцевине.
— Сто тысяч циклов! — объявил лаборант. — Износ поверхности
катания всего двенадцать сотых миллиметра по микрометру!
— Теперь мостовые конструкции, — я перешел к третьему стенду,
где на мощной раме были закреплены две балки двутаврового
сечения.
— Начинаем нагружение, — Сорокин открыл вентиль гидравлической
системы. — Четырехточечная схема изгиба.
Стрелка силоизмерителя медленно поползла вверх.
— Сто тонн... Двести... Триста... — докладывал Турчанинов. — При
нагрузке триста двадцать тонн прогиб всего четырнадцать
миллиметров! И никакой остаточной деформации!
— И заметьте, — добавил я, — масса этой балки на двадцать
процентов меньше стандартной за счет легирования ниобием.
— Леонид Иванович, — Величковский задумчиво разглядывал графики
испытаний турбинной лопатки. — А ведь эти сплавы можно использовать
не только в энергетике. Такая жаропрочность, такая коррозионная
стойкость. Много где пригодится.
— Именно об этом поговорим вечером, — тихо ответил я. — В другом
месте.
Профессор понимающе кивнул. А пока испытания продолжались.
Гудели моторы, шипел пар, стучали механизмы. Новые стали, созданные
по технологиям из будущего, раз за разом доказывали свое
превосходство.
После испытаний я еще час провел в заводской конторе,
просматривая протоколы и подписывая документы для завтрашней
комиссии. Величковский педантично сводил результаты в специальные
таблицы, то и дело протирая запотевшее пенсне. Турчанинов и Сорокин
колдовали над чертежами, размечая точки для новых измерений.
Когда стрелки стенных часов показали три пополудни, я собрал
бумаги в портфель:
— Все, товарищи, — я невольно улыбнулся, поймав понимающий
взгляд Величковского. — На сегодня официальная часть закончена.
Потрепанный «Форд-АА», видавший виды трехтонный грузовик,
неторопливо катил по Маросейке. За рулем, как всегда невозмутимый,
сидел Степан. Кузов наполовину загружен какими-то ящиками со старой
мебелью, отличная маскировка для поездок к «антикварному
складу».
— Хороша машина, — заметил я, когда мы преодолели очередную
выбоину. — Неприметная.
— Да уж не «Паккард», — усмехнулся Степан. — Зато никто не
обращает внимания. Подумаешь, очередной грузовик с мебелью.