— Что это? — удивленно спрашивал я, когда подъезжали к
Владово.
— Не могу знать, — по-уставному отвечал мне сопровождающий
десятник.
Мой вопрос не требовал ответа, по крайней мере, от тех людей,
которые постоянно были со мной и не могли знать, что такое может
происходить на церковном подворье, к слову, также небольшой
крепости.
А там кругами, вокруг новой деревянной церкви, рядом со
строящимся каменным храмом, ходили люди в монашеских одеяниях.
Причем, половина всех людей в рясах были женщины. И это смущало еще
больше. Монахинь я встречал пока только в Киеве. А, нет, приезжали
через мои земли какие-то женщины в Суздаль. Но они не монахини, а
только стремящиеся ими стать.
Подъехав к воротам церковного подворья, я спешился, хотя обычно
делал это у терема. Непонятные гости одним своим присутствием не
допускали вольностей, ранее уже ставшими правилом.
— Почему мне не доложили? — прошипел на первого же десятника,
которого встретил у ворот подворья. — И что происходит? Кто эти
люди?
— Так отправили к тебе, воевода, посыльного. А эти пришли со
стороны Москвы, к нам шли, — растерялся служивый. — Главная у них
баб… матушка-монахиня.
— Воевода! — закричал дьячок, один из трех, которые служили
теперь при отце Спиридоне.
На меня все сразу обратили внимание. Вперед вышла женщина, явно
в годах, если судить по морщинам на лице, рядом с ней были три
монаха, на которых ряса смотрелась, как могла бы и балетная пачка,
то есть, несуразно. Это были воины. Рослые, с волчьими
внимательными взглядами. Они, казалось, во всех видят угрозу для
этой женщины, то есть ведут себя ровно так, как должны действовать
телохранители.
Я пошел навстречу делегации, стараясь демонстрировать свободные
руки, мол, без умысла. Поймал себя на мысли, что ситуация
забавляла. Я — хозяин всех этих земель, глава всех людей в округе
более чем на пятьдесят верст у себя же дома действую будто чужой
человек. И, как только разберусь в ситуации, поспешу изменить
положение дел. Если я не покажу, что хозяин, то имею ли право так
называться?
Но кто эта женщина? У митрополита Климента также есть охрана,
вот в таких же рясах ходит, что и сопровождение старухи, а под
этими одеяниями у митрополичьих псов панцири с пластинами, да мечи
булатные. Кстати, бойцы знатнейшие, просил даже митрополита, чтобы
парочку таких прибыли ко мне для, так сказать, обмена опытом.