— Нет, — подумав, пришёл к выводу Сыскарь. —
Пожалуй, не стану продавать без крайней нужды, погожу.
— Что так?
— А вдруг мне серьёзное доказательство потребуется, что я и
впрямь из будущего?
— У тебя и кроме телефона их полно, доказательств этих.
Один пистоль многозарядный кого хошь убедит. Нет во всём мире
такого оружия. Да и часы на руке, и фонарик — натуральное диво.
— Всё равно, — упрямо покачал головой Сыскарь. —
Чую, пригодится он мне ещё, телефон мой.
— Как знаешь, — пожал плечами Симай. — Твоя вещь,
тебе и решать. Только помни, сейчас она рабочая, а кому будет
нужна, когда в ней заряд кончится? Ты ж пополнить его не сможешь?
Или… сможешь?
— Не смогу. Нет у вас пока устройств для получения тока
электрического. И не скоро появятся. Но я его уже выключил, теперь
заряд надолго сохранится.
Так, болтая о том о сём, они перешли из леса на луг. Потом
тропинка пересекла берёзовую рощу и нырнула в балку, по дну которой
бежал неширокий ручей.
— Передохнём, — предложил Симай, останавливаясь и
кладя на землю палку с головами оборотней.
— Да я вроде не устал, — удивился Сыскарь.
— Я тоже. Но надо нам с тобой, Андрюха, придумать на первый
и все последующие случаи, кто ты такой есть. А то ведь каждому
встречному-поперечному рассказывать о том, что ты неведомым
колдовством из будущего к нам попал, — это верный путь
прямиком в монастырь, где умалишённых держат, а то и в
Преображенский приказ, не приведи господи. Оно, конечно, там уже не
так сурово, как было при покойнике князе-кесаре Ромодановским
Фёдоре Юрьевиче, царствие ему небесное. — Симай широко
перекрестился. — Сынок его, Иван Фёдорович, нравом помягче,
хоть и тем же приказом заведует. Да только нынче за языком всё одно
следить надо — мигом донесут. Найдётся завистник какой, крикнет:
«Слово и дело!» — и доказывай потом в застенке, что ты нормальный
русский и государю-императору нашему царю-батюшке Петру Алексеевичу
верный слуга и подданный.
«Всё-таки говорлив ты, брат, на редкость, — подумал
Сыскарь. — Хлебом не корми — дай потрындеть. Словоплёт. Одно
только оправдывает — смелый и, видать, и впрямь удачливый. С таким
не пропадёшь. Надеюсь». А вслух сказал:
— Да я уже всё придумал. — Он присел, опёрся на руки,
напился чистейшей воды из ручья, поднялся. — Эх, жратвы нет,
так хоть водички попить. Вкусная у вас тут водичка, ничего не
скажешь. В моём Подмосковье такой, считай, уже и не осталось.
Загадили всё.