«Знаю. Я и выстрелил»
«Ты выстрелил, когда он прыгнул и ударил тебя лапами в грудь.
Ты, считай, падал и стрелял туда, где его уже не было. В пустой
след. Машинально. Потому и не попал».
«Ладно, согласен. Но потом, пока он нёсся к воротам коровника, я
выпустил в него четыре пули. Четыре! И все прошли мимо. Кроме
последней. Да и та лишь задела по касательной, шкуру малость
попортила, и всё. Он как будто заранее точно знал, когда я нажму на
спусковой крючок, и в это же мгновение прыгал чуть в сторону, менял
направление движения. Да я, считай, видел, как пули проходили от
него в паре миллиметров буквально! Шерсть вздымалась!»
«В миллиметрах не считается. К тому же четвёртый выстрел был
точен. Почти. Ты схитрил и в самый последний момент, когда боёк
ударил по капсюлю, повёл оружие влево — туда же, куда он
прыгнул».
«Да, следовало догадаться раньше. Уже на втором выстреле. Или
хотя бы на третьем. Но я догадался на четвёртом. Поздно. Слишком
поздно…»
Так всё и было. Сквозь грохот «Грача» и ошалелое мычание
проснувшихся коров волк скачками нёсся по проходу к воротам.
Сыскарь лёжа удерживая пистолет двумя руками, стрелял и мазал раз
за разом. Только четвёртая пуля прочертила в боку волка кровавую
полосу, когда он совершал последний прыжок, нацеленный в калитку.
Зверь взвыл на лету, ударился о калитку всем телом и вывалился
наружу, мгновенно исчезнув из поля зрения.
Сыскарь оттолкнулся от пола руками и с низкого старта бросился
вдогонку.
Снаружи ударили пистолетные выстрелы (ну, Ваня, хоть ты попади!)
— раз, второй, раздалось громкое яростное рычание и крик боли,
переходящий в отборный мат, после чего как по заказу захлебнулись
отчаянным лаем сторожевые алабаи.
Проснулись, собачки, суку-мать вашу…
С пистолетом в руке и бухающим сердцем в груди, готовый убивать,
Сыскарь выскочил из коровника.
Но убивать было некого, волк ушёл. А на земле, обхватив ладонью
горло, сидел друг, боевой товарищ, напарник и компаньон Ванька
Лобанов. Лобан. И при зыбком, призрачном, но вполне достаточном
свете полной луны было хорошо видно, как из-под пальцев Ивана
сочится и бежит вниз, заливая куртку и майку, тёмная кровь.
— Лобан!!!
Андрей рухнул перед другом на колени, сунул «Грач» в наплечную
кобуру и выхватил из внутреннего кармана куртки пакет с бинтом
(закон, вызубренный ещё на Северном Кавказе, — индивидуальный
перевязочный пакет должен быть на задании всегда при тебе):