Её уже слегка прибрали. Исчезли букеты увядших цветов, остались
лишь два искусственных венка и табличка, на которой белой краской
были выведены фамилия с именем отчеством и две даты — рождения и
смерти.
— Ничего, Вань, — сказал Сыскарь. — Поставим тебе
скоро нормальную оградку и памятник.
Он выключил фонарик и спрятал его в карман лёгкой кожаной куртки
(вечер был довольно прохладным), достал плоскую флягу с хорошим
виски двенадцатилетней выдержки, огляделся, присел на металлическую
перекладину ограды соседней могилы. Отвинтил крышку.
— Такие дела, Вань, — сказал. — Объяснился я со
Светланой. Признался. И замуж позвал. Она согласилась. Уверен, ты
за меня радуешься, друг. И я помню о нашем уговоре. Тот, за кого
Светлана согласится выйти замуж, пригласит другого на свадьбу. Что
бы ни случилось. Случилось так, что ты умер. Но это ведь не повод
для того, чтобы не выполнить обещание, верно? Нет, не повод.
Он поднялся и продолжил:
— Приглашаю тебя на свадьбу, друг. Через неделю, в Кержачи.
Знаю, явиться ты сможешь лишь в бестелесном, незримом виде, если
сможешь вообще. Но ты всё-таки приходи, мы со Светланой будем
ждать. За это и выпьем. И ещё за то, чтобы тебе там, где ты сейчас,
было хорошо.
Он запрокинул голову к тёмному небу и сделал небольшой глоток.
Завинтил крышку, спрятал флягу, достал сигарету и зажигалку.
Налетел порыв тёплого ветра, зашумели кроны деревьев в близкой
роще.
Сыскарь повернулся спиной к могиле, прикрывая от ветра огонёк
зажигалки, прикурил, обернулся назад и чуть не выронил сигарету из
губ.
В слабом свете далёких фонарей и пробивающейся сквозь неплотные
облака луны ему показалось, что земля на могильном холмике пришла в
движение.
Ерунда какая. Это всего лишь шевелятся тени от веток деревьев.
Вот она — роща, в трёх шагах. Что получается? Ветер качает деревья,
луна хоть и плохонько, но светит. Значит, есть тени от веток. Они
шевелятся и…
Качнулась и упала металлическая табличка на штыре. Могильный
холмик, оседая на глазах, с шорохом посыпался вниз, как будто
где-то там, под землёй, ни с того ни с сего образовалась изрядная
пустота.
Рука машинально потянулась к «Грачу» в наплечной кобуре
(постоянное ношение оружия давно стало привычкой), но вовремя
опустилась. Пистолет здесь на фиг не нужен.
Но, что, прости господи, за херня?