– Приходите, приходите в себя,
Светлана Алексеевна, хватит от нас прятаться! – подозрительно
ласково сказал Гордей Иванович.
Светлана открыла глаза. Суета в
палате закончилась. Солнце, прячась за стволами сосен больничного
парка, любопытно заглядывало в палату косыми, пыльными лучами,
расчерчивая на полу квадраты переплетов оконных рам. Кажется, это
был совсем другой день. Авдеев, в белом халате и смешном колпаке на
голове, сидел на краю кровати, внимательно рассматривая Светлану.
Поймав её взгляд, он удовлетворенно кивнул самому себе и вытянул
вперед руку с загнутыми пальцами – поднес её прямо к носу
Светланы:
– Сколько пальцев видите, Светлана
Алексеевна?
Она попыталась ответить, поперхнулась
и кашлем прочистила горло – во рту слюны не было, там, словно в
Сахаре, все спеклось.
– Ф…
Гордей Иванович нахмурился, пытаясь
вспомнить цифры, начинающиеся на «ф». Он снова ласково
повторил:
– Ну же, голубушка, сколько пальцев
вы видите?
– Фсе, Гор… – она осеклась, поздно
вспоминая, что с Авдеевым официально никогда не пересекалась – это
прошлое стерла баюша из памяти Громова и доктора.
Авдеев вопросительно посмотрел на
неё:
– Простите..?
– Гор… Ко… Горько… Во рту, –
пролепетала она глупое оправдание.
– А, это… Лекарства, наверное. – Он
встал и подал стакан с водой, мерзко теплой, воняющей старым
чайником. Гордей Иванович помог присесть, еще и стакан поддержал у
рта, пока Светлана жадно пила крупными глотками – оказывается, даже
такая противная вода бывает желанной. – Я Гордей Иванович Авдеев,
ваш лечащий врач. Вы находитесь в отделении хирургии. Вы помните,
как сюда попали?
– Нет, – честно призналась она,
опускаясь на подушку. Про Сашку и кромеж нельзя рассказывать.
Наверное.
Авдеев поставил пустой стакан на
тумбочку – еле нашел место среди ваз с розами. Вокруг все было в
опавших, увядающих белых лепестках. Светлана заметила – сегодня на
тумбочке не было алых роз. Сколько же дней она провела в небытие?
Два? Три? Пять?
Она, боясь услышать ответ, спросила,
опережая Авдеева:
– Сколько дней я тут лежу?
Гордей Иванович замялся на миг:
– Сегодня одиннадцатое ноября, день
блаженного Максима. – И не давая Светлане осмыслить, что она
пропустила целый месяц своей жизни, он напомнил: – вы не ответили
на мой вопрос: назовите последнее, что вы помните?