Пока она решала, что сказать ему, он
резко встал и достал из кармана шинели кристальник:
– Прошу прощения…
Александр отошел к окну, за которым
стремительно темнело. Ночь вступала в свои права.
– Я сейчас телефонирую Рокотову.
Сообщу, что вы хотите его видеть.
Она лишь кивнула. Она бесцельно
перебирала пальцами край жесткого пододеяльника. Баюша мирно спала
в своей корзине и даже не подозревала, что объект её беззаветной
любви так рядом. Она тоже устала за этот месяц.
Светлана старалась не прислушиваться
к разговору с Матвеем – Александр не стал накладывать заглушающее
плетение. Зря. Сейчас она хотела одного – тишины. Ловить
разбегающиеся во все стороны мысли было трудно, особенно под
хрипловатый, до одури красивый голос Александра. Ей надо собраться.
Князь Волков в чем-то прав: она, действительно, заварила кашу,
которую не в силах съесть. Сейчас под удар неожиданно попал Матвей.
Надо все обдумать и… что-то решить. Только это не получалось. Она
привыкла, что Саша на её стороне, и осмыслить иное не получалось.
Она снова оказалась одна на капище, преданная родными.
Александр закончил разговор с
Рокотовым коротким: «Ждем!» – и снова кому-то телефонировал.
Кажется, охране больницы, потому что он распорядился пропустить
статского советника Рокотова в палату к титулярному советнику
Богомиловой. «Забавно, – машинально подумала она, – к советнику, не
советнице, чтобы присутствие женщин на истинно мужских должностях
не было заметно.» Это до сих пор обескураживало, как и то, что
среди своего выпуска с магкурсов, Светлана была единственной,
продолжавшей службу – остальные уже давно вышли замуж.
Громов убрал кристальник в карман
шинели:
– Матвей Николаевич скоро будет.
– Спасибо…
Наверное, это прозвучало как-то
безнадежно, потому что Александр вскинулся и счел нужным
сказать:
– Поверьте, Светлана Алексеевна, с
моей охраной точно так же носятся Демьян и Владимир. Я же сказал,
что версия о нападении на меня до сих пор не исключена, хоть и не
является приоритетной. Михаил Константинович даже эфирную следилку
на меня поставил.
Светлана присмотрелась – эфирных
нитей на Александре было много, но именно сделанных рукой Михаила
она не видела.
– И где она?
Александр засмущался, отвернулся в
бок, но все же признался:
– Снял. И не смотрите так на меня –
на вас поставить следилку я не дал. Прошу, будьте внимательнее и не
столь рисковы, как в лесу у Ермиловки, раз отказались от
охраны.