Рашид сидел на земле в
нескольких метрах и всё слышал. Подозвав радиста, он дал ему
указание повторно вызвать вертолёты.
— Волга, Волга, ответь
Тереку-4. Волга, Волга, ответь Тереку-4, — слышал я громкий голос
связиста, взобравшегося на склон сопки.
Пока он связывался со штабом,
я посмотрел по сторонам на бойцов. Каждый крепко сжимал оружие,
будь то автомат Калашникова или пулемёт. Лица у всех измотанные, но
шутить им это не мешает.
Особенно разговорчивыми были
два парня с огненно-рыжими волосами и мелкими усиками.
— Мне обычно на завтрак
салатик в специальной «моей» мисочке с ягодками на голубой каёмочке
подавала мама.
— А вот у меня обычный завтрак
— блинчики с малиновым вареньем, яйца всмятку или омлет, —
продолжали два парня делиться воспоминаниями о
гражданке.
— Чи не еда эти ваши блины!
Яичница-глазунья, «болтунья с зелёным луком» или с салом, — вступил
в разговор круглолицый боец с кубанским акцентом.
От таких разговоров в животе у
любого заурчит. Саламов смотрел за этим спором и
улыбался.
— Сколько уже ваш «выход»
длится? — спросил я.
— Пять дней. Консервы, «волчьи
пряники» и вода. Не то что в лётной столовой, верно?
— Звучит как обвинение. В
полку — да. Лётная столовая почти ресторан. У нас говорят, что
правильное питание — основа летания, Рашид. Но в Афгане «на точке»
едим ту же тушёнку и срём в тех же сортирах, что и вы.
Радист продолжал вызывать штаб
и докладывал о ранении одного из бойцов. Что меня удивило, связист
не передавал информацию, что нашли нас.
— А про меня и Петруху чего не
доложил? — спросил я.
— Меня учили, что не нужно
торопиться с докладом. Вдруг какая ошибка и всё такое. Сядем в
«пчёлку», тогда и доложим.
Только Рашид закончил
говорить, как с вершины вспорхнула птица. Среди гор разнёсся
пронзительный соколиный крик, а со стороны перевала послышался
тихий гул.
Один из бойцов передал, что в
нашу сторону движутся духи.
— Несколько «Симургов» со
стороны перевала. Ещё одна колонна перекрывает нам выход в пустыню,
— подбежал боец.
— Плохо. На позиции! —
скомандовал Саламов.
Не успел я запросить оружие,
как с соседних высоток застрочил крупный калибр. Стрельбу из ДШК я
узнаю из тысячи видов пулемётов. Укрылся за ближайшей скалой. Пули
крошили камни в настоящую серую муку.
Выглянув из-за камней, я
увидел настоящую тёмную волну. Примерно даже не пересчитаешь
сколько их там.