Неестественно яркие зеленые глаза
Анны Николаевны сделались большими как блюдца, когда она поняла
смысл сказанного. Явно не ожидала от Атаманова такой
откровенности.
– Никто тебя за это не наградит,
конечно, но и наказывать сильно не будет. Поэтому, повторю еще раз
за Анной Николаевной – просьба о том, чтобы взять Георгия в свою
команду, исходит с самого верха, и это в интересах всего
человечества.
– Я понял.
– Мы можем на тебя рассчитывать в
этом вопросе?
– Сейчас я с ним поговорю, дальше по
ситуации.
– Принял, – кивнул Атаманов. –
Комнату тебе выделили под номером одиннадцать, доступ по биометрии,
уже открыт. Все необходимые вещи уже там, если что – есть кнопка
вызова персонала и охраны. Я в другом крыле, комната двадцать один,
обращайся в любое время.
– Я в первом номере. Если есть
вопросы, в любое время, – произнесла Анна Николаевна.
Кивнув, я поднялся и пошел к выходу.
Мне совершенно не понравился разговор, но в глубине души я понимал,
что куратор и тренер (и государство за их спиной) правы. И это мне
очень не нравилось, потому что вместо того, чтобы дать Гере в лицо,
можно даже с ноги, придется давать ему шанс.
Вся четверка, дожидаясь меня, или
Анну Николаевну, собралась в общем зале. Гера сидел поодаль от
всех, кусал губы и хмурился, остальные посматривали то на него, то
на меня, когда я вошел. Начал сразу без предисловий.
– Гера, есть вопрос. Ты хочешь
остаться в команде?
– Я хочу остаться в команде, и еще
хочу попросить у тебя прощения.
Ничего себе, похоже в лесу что-то
сдохло – ни разу он прощения не просил. Или надумал что-то, пока в
сумраке к свету шел, или громко сопящий Ушан ему разложил все
только что, пока меня обрабатывали. Виталик с виду недалекий пухлый
добряк, но иногда мне кажется, что в животе у него мозг, который
просто в голове не поместился.
– Хорошо, Гера, принято. Пока я
капитан – раз уж на кону, как мы выяснили, наши жизни, здоровье и
прочие мелочи по типу сохранения нашей цивилизации и жизни на
Земле, мои приказы во время тренировок и тем более боевой
обстановке не обсуждаются. Потом, как и раньше – сколько угодно, на
совете команды. Ты с этим согласен?
– Да.
– Тогда сойдемся на том, что выплеск
гнева лицом важной персоны в дверь был первым и последним твоим
несогласованным перфомансом. Тебе передали дальнейшие подробности
нашего с девушкой общения?