— Слышал, тебе удалось пережить визит тени Умбры? — забавно эти
убивцы себя называют. Тень тени.
— Да. Кто-то молится о моей смерти. Но, видимо, недостаточно
усердно.
— Богиня благосклонна к тебе. Это многим заметно, Максимус.
Ага. Вот и скрытое послание — меня начали рассматривать как
фигуру на игральной доске провинциальной политики. Пока что как
пешку, уверен. Но пешку перспективную. Впрочем, я играть в эти игры
пока не собирался. Сожрут. Да и быть пешкой тоже не входило в мои
планы. Слишком часто эту фигуру разменивают во время партии.
Разговор переместился с моих проблем на политику империи и
Домов, в которой я ни черта не понимал. Зато юстиарий с
удовольствием трепался, пересказывая мне все самые свежие слухи и
сплетни из империи. Все, что нужно было до меня донести, он донес.
А если Максимус Доримед окажется слишком тупым, чтобы расшифровать
все эти намеки и недомолвки, значит, не так уж к нему и
благосклонна Богиня.
Две колесницы столкнулись с оглушительным грохотом. Во все
стороны полетели обломки. Устанги (аналог скаковых лошадей)
корчились на арене, возницы, кувыркаясь, катились по песку. Облако
пыли на время скрыло место катастрофы. Приближался финал заезда, и
после него мне стоило уйти. М-да. Вот тебе и скачки. Два трупа, а
судя по положению тел возниц так и было, на ровном месте. И это я
еще местных боев не видел.
Заезд закончился победой синих. В принципе их пара колесниц как
начала лидировать в начале заезда, так и продолжила до самого
конца. Лишь на последних десятках метров вторую колесницу синих
обошла красная соперница.
Мне вручили мой выигрыш — полтора феррума. Я тут же, следуя
примеру Мазурия, отдал двести серебрушек в пользу арены. Видимо,
так принято. Ну триста монет тоже деньги. Считай из воздуха.
Я уже собирался уходить. Служители споро собирали запчасти
колесниц и утаскивали с арены трупы возниц и устангов. Одного из
животных, сломавшего ноги, тут же добили ударом в ухо. Как
вдруг:
— Приветствую господина Мазурия Эстера из рода Сабин.
— Добрый день, Гектор. Мой гость Максимус Септим из рода
Доримед. — ага уже из рода. Не любит юстиарий этого Гектора. —
Вломившийся в мою ложу молодой человек носит славное имя Гектора
Навтия-младшего. Что тебе нужно, Гектор?
— Значит, я не ошибся. Знаменитый Максимус Септима Спата осенил
своим почти божественным присутствием нашу скромную провинциальную
конуру! Я слышал, ты чуть не отдал душу своей богине, Максимус? Как
же так, неужели она пришлась не по нраву твоей Госпоже?