– Лучше бы инопланетяне, – вслух и по-русски сказал он.
Получилось, правда, что-то неразборчивое.
– Айгу-у-у! – с долей ужаса в голосе протянула женщина. – Чагия,
иди к врачу, бабулин Хару бредит.
[*Чагия – дорогой/дорогая, так обычно обращаются друг к другу
супруги.*]
Бабулин Хару – это ласковое обращение. Прежний владелец тела
бесился, когда его так называли. Возмущение понятно, потому что это
максимально детский вариант, практически, как если бы его называли
Антосик. В двадцать пять это уже можно воспринимать с иронией – чем
бы бабуля не тешилась, лишь бы кормила вкусно – но для
семнадцатилетнего пацана это трагедия, конечно. Он бы тоже в свои
семнадцать бесился, назови его Антосиком.
Дед вышел из палаты, а бабушка обвинительно ткнула пальцем в
мужчину, рядом с которым стоял Ёну.
– А вы нам за все заплатите!
Мужчина поклонился:
– Еще раз простите, мы оплатим все счета…
– Счета они оплатят… конечно, оплатят, – ворчала она, подходя
ближе к Антону, – Бабулин Хару такой красивый мальчик, а ему
столько синяков наставили. Не умеете вы детей воспитывать!
Последнее она снова выкрикнула в лицо мужчине и тот снова
поклонился, извиняясь. Ёну продолжал стоять и выглядел скорее
обиженно, чем виновато. Словно не понимал, что эта вспышка
подростковой ярости сулит ему действительно большие проблемы: это в
дорамах можно незаметно избить одноклассника, а в реальном мире
повсюду камеры…
Антон в ужасе прикрыл глаза: почему он все это знает? Какие
дорамы? Какие одноклассники? Когда он вообще начал понимать
корейский?
Врач пришел очень быстро:
– Что происходит? Вам больно? – обратился он к Антону.
– Б-болит голова, – осторожно выдохнул он.
Был странный диссонанс – корейские слова звучали вроде и
непривычно, но произносились легко.
Врач начал задавать кучу уточняющих вопросов – где болит, как
болит, на сколько баллов болит. Антон отвечал словно на автомате,
умудрившись в таком состоянии еще и выдать, что голова у него
болеть начала из-за того, что он словно вспомнил – кем ему
приходятся люди вокруг него.
– Вы помните свой адрес? – внезапно спросил врач.
– А-а-а… эмм… нет? – неуверенно произнес Антон.
Свой прежний адрес-то он помнил, а вот адрес этого тела сам
собой в голове не возник.
– Мы получили результаты анализов, я посмотрел снимки МРТ, –
заговорил врач. – Сильное сотрясение мозга, отек в затылочной
части… судя по всему – частичная амнезия. При сильной травме мозга
память может возвращаться рывками. Память, скорее всего, полностью
вернется, когда вы приедете домой. Отек – это серьезно, нужно
соблюдать осторожность, но ваша травма не угрожает жизни, все будет
хорошо.