«Жаль. Сады всегда
меня радовали».
Лорд-протектор
Анси жестом привлёк внимание Демоса:
— Куда
сильнее меня беспокоит то, что у этих бунтующих есть
лидер. И если раньше брат Альбумус оставался в тени,
то сейчас открыто ведёт людей за собой.
— Он всё
так же окружает себя щитом из невинных женщин
и детей?
— Да.
И дольше одного-двух дней на одном месте
не задерживается. Это сильно усложняет дело. Ни отследить
как следует, ни подобраться.
«Хоть что-то
не меняется».
— Восстания и
раньше вспыхивали в бедняцких районах, — добавил брат Ласий. — Но
всё успокаивалось, когда бунтующим удавалось разжиться едой. В этот
раз ситуация складывается иначе.
Демос удивлённо
приподнял плешивую бровь.
— Я слушаю.
— Они требуют
отдать им вас.
«Боюсь спросить,
для чего».
— В каком смысле? — уточнил канцлер.
Лорд-протектор
почти виновато развёл руки в стороны:
— Вы
единственный представитель императора в городе. Бунтующие
и брат Альбумус готовы говорить только с вами.
«Значит,
всё же есть какие-то условия? Если они желают говорить, уже
хорошо».
— Верно. Они
отправили посланника. Он сидит в карантине, и вам
небезопасно с ним разговаривать. Поэтому я записал
требования бунтующих с его слов, — брат Ласий достал
из-за пазухи свёрнутую в трубочку ленту с посланием
и протянул Демосу. — Прошу, ваша светлость.
Слабеющей рукой
Демос развернул записку.
«Требуют, чтобы
вышел из дворца, встал лицом к лицу
с Альбумусом и ответил за грехи Эклузума
и всего двора. Каша какая-то».
— Намешали
всего подряд, — заключил он и вернул записку
монаху.
— Мой вам
совет — не идите на поводу
у бунтовщиков, — сказал Анси. — Мне думается,
Альбумус хочет выманить вас, а озлобленная толпа вас
в живых не оставит. После этого город окончательно
лишится головы, а мятежный монах сможет захватить власть.
— Эклузум
не желает оказать нам поддержку? — Демос покосился
на Ласия. Тот пожал плечами.
— С тех
пор как я у вас в фаворе, Великий наставник
не посвящает меня в свои планы.
— Вот же
ревнивый ублюдок.
— Согласен.
Я попробую что-нибудь сделать, но уверен, что ворота
Эклузум не откроет и хлебом не поделится.
«Словно Ладарий
решил дождаться, пока бунтовщики не сожрут меня заживо.
По большому счёту я единственный, кто стоит на его
пути к власти. Император — младенец, его
мать-регентша — неврастеничка. И лишь я из раза
в раз ему противостою. Изящная попытка, ваше
святейшество».