— Сложный день?
— Немного, — призналась она. — Лежалый труп нашли, но как будто
без следов насилия. А в остальном спокойно, вот разве что…
Титовы жили в хорошей квартире на пять комнат на Выборгской
стороне с окнами на Неву, унаследованной от отца. Занятые службой,
прислугу они, очень в духе последних веяний, приглашали приходящую
— раз в неделю горничную, прибраться, да кухарку, благо ещё
довоенное изобретение — домашний вѣщеэлектрический ледник,
стремительно вытесняющий ледники дворовые, — прекрасно сохраняло
еду даже летом, а примус позволял быстро разогреть. Да, свежее куда
лучше, но так всем было спокойнее.
Раньше, когда они были детьми, здесь было хорошо — дружно,
весело. Сейчас их осталось двое, и квартира казалась слишком
большой и пустой.
Вечера обыкновенно, если не задерживались по службе, они
проводили в библиотеке вместе — за книгами ли, шахматами или
другими немудрёными развлечениями. Порой Анне удавалось уговорить
брата потанцевать под граммофон, когда его не беспокоила нога.
Сегодня, пока сестра приходила в чувство и пыталась изгнать
привязчивый запах гниения, ужин разогревал для них Натан, он же и
на стол накрывал — на правах без малого отдыхающего с чемоданными
настроениями.
— К слову, а ты ведь знаком с этим… Как его? — заговорила Анна
за чаем
— Мне кажется, его фамилия Ладожский, — припомнил Натан. — Или
всё-таки Ладогин?.. Нет, я тоже видел его единственный раз у
Шехонских. Полагаешь, это был он?
— Не знаю что и думать. А ещё я теперь на себя сердита, что
рассказала об этом твоему коллеге. Он произвёл крайне неприятное
впечатление, и боюсь, как бы Таню не обидел…
— Это кто же удостоился столь низкой оценки? — заинтересовался
брат.
— Хмарин, знаешь такого?
— Конечно. А вы что, не знакомы?
— Да вот сама удивилась. Фамилию слышала, но как-то так вышло,
что до сих пор не встречались. Утешь меня и скажи, что у него
только видимость такая, а на деле он благородный и добрый
человек!
— Эк ты хватила, — улыбнулся Натан. — Мы неблизко знакомы, но
что точно скажу — сыщик он хороший. Умный, толковый, въедливый. В
разведку я с ним не ходил, долгой дружбы не водил и точно про нрав
и благородство не скажу, но не думаю, что у тебя есть повод
переживать за Татьяну. С чего вдруг ему обижать её?
— Не знаю, — призналась Анна. — Наверное, я предвзята и просто
не способна оценить его по достоинству. Полагаю, у нас это
взаимно.