В любой непонятной ситуации, жмите
напоминалку в смарт-часах — и сваливайте. Хотя в этот раз я даже
забыла о «спасательном круге». На какой-то момент я действительно
встала с уверенностью, что мне куда-то нужно, а не просто нужно
уйти.
Я со всеми распрощалась, игнорируя
определенных мрачных типов, и направилась в сторону библиотеки. Там
планировала зайти в кафе, чтобы попить спокойно чай и пошопиться в
сети. Спустя пару метров, увидела, что навстречу мне идет Сабина. А
затем поняла, что за мной хвост. Слева пристроилась Джемма. Черт.
Да еще не одна, а с какой-то соплюхой из первокурсников. Их легко
узнать, огромный рюкзак за спиной и дикие глаза. А позади них нас
догоняла Мишель. Да что ж такое?!!
— Ты в библиотеку?
— Ты в библиотеку?
— Она в библиотеку.
Три голоса одновременно сказали с
надеждой, с разочарованием и с уверенностью. Джемма перехватила
внимание на себя восторженно мне улыбаясь и тыча в свою подругу. Та
разинула пасть, демонстрируя брекеты.
— Триш, познакомься, это Нина. Мы с
ней вместе ходим на Культтерапию.
Я увидела, как не в меру любопытная
Сабина уже открыла рот, чтобы что-то спросить, наверняка, что такое
«культтерапия». Я взглядом показала — не нужно. Не дай бог, начнут
рассказывать.
Вместо приветствия, я едва смогла
натянуть улыбку. И уже хотела пойти дальше, как эта Нинон с
брекетами (или как там ее?) вдруг брякнула.
— Ой! Я помню тебя, мы из одной
школы!
Я в замешательстве к ней
обернулась.
— Ты из Бостона? Не знала, — спросила
Джемма подругу, наморщив лоб.
— Нет, я только один раз была в
Бостоне, помнишь на той олимпиаде, про которую рассказывала…
— Так Триш из Бостона, — перебила ее
Сабина. — Ты же не меняла школу?
Все посмотрели на меня. Сабина
вопросительно, Джемма нахмурилась, будто пыталась решить задачку,
Нинон-большой рюкзак так и не закрыв рот, словно Сабина поставила
ее на паузу, когда перебила; Мишель со взглядом, ищущим подвох.
В голове вскользь промелькнула
картинка Бостонской школы, и наш разговор с подругами на первом
курсе — «кто и откуда».
— Ты что-то напутала, — сказала я,
унизив взглядом Нинон. Рот у той захлопнулся.
И тогда это произошло снова. Черная
пленка обесцветила лица девушек, яркую одежду и зеленые газоны
позади них. Даже памятник — неизменный бронзовый Мартин Ричард,
застывший в свое восьмилетие с табличкой «Больше не причинять людям
вреда» посерел.