Но даже если представить, что некоторые из них поднимутся в высшие классы и сменят пастуший кнут на перо, а плуг на кисть художника – что из того?
ОН. Этого вопроса я и ждал! И говорю, что это принесет вред, ибо скоро у нас не останется людей для физического труда. Не станет рук, чтобы производить всё необходимое для поддержания человеческой жизни. И таким образом мы останемся голодными, жаждущими и замерзающими, ибо низшие классы станут слишком образованными, слишком рафинированными, слишком изнеженными и слишком облагороженными, чтобы копаться в земле.
Я. Спокойней, мой друг! Всегда будет множество тех, которые просто захотят остаться рабочими пчелами. Я уверен в этом благодаря наличию огромного разброса врожденных задатков, который останется неизменным до конца мира. А также благодаря негармоничности человеческой расы, её врожденной склонности к лени, её тенденции к тому, что проще всего, а ещё – благодаря нашей всеобщей любви к двигательной активности на природе. Охота и рыболовство, не важно, на какой низкой шкале труда они стоят и будут стоять, всегда исполняются не только с любовью, но и со страстью, даже сейчас и даже людьми самых высших классов. Не боюсь я и за валку леса и копку земли – за два занятия, которыми занимаются и самые образованные люди, чтобы спастись от ипохондрии. Сюда относятся и косьба, и молотьба, и пахота. Всегда будут находиться люди, которым нравится этим заниматься. Я боюсь скорее того, что с развитием образования у нас будет слишком много незанятых рук, безработных.
ОН. Какой вы странный! Мне казалось, что это никак не следует из того, что вы только что говорили.
Я. Не впрямую, а опосредованно. Мы знаем, что и сейчас есть страны, в которых слишком много безработных, поскольку развитая культура заставляет работать пар, огонь и воду.
ОН. Так вы об Англии!
Я. Именно. И ещё о многих местах. Только вчера я был на фабрике, где крошечная паровая машина выполняет работу трёх или четырёх сотен рабочих и делает это куда лучше них. А теперь там ставится ещё одна побольше, которая оставит без работы ещё тысячу человек. И кто знает, может быть, через сто пятьдесят лет мы будем делать всё и даже путешествовать только силами механики.
ОН. Вы даёте мне в руки оружие своими словами, поскольку я справедливо спрошу вас: и чем же мы займем эти тысячи рук, миллионы, ибо наука развивается, жизнь улучшается, и человеческая раса увеличивается постоянно? Вот хотя бы прививка от оспы спасает тысячи и тысячи, которые раньше умирали.