Я. Мой дорогой друг, это уж забота не ваша, а Господа. Ежели он дает нам возможность и желание развиваться всё выше и выше, то делать это – наша обязанность. Сто лет назад люди решили, что невозможно быть счастливыми при тех обстоятельствах, в которых они жили и изменили свою жизнь, так что нам нечего без толку волноваться о том, что может случиться в следующие 150 лет. Но мы станем поступать неразумно и безбожно, и во вред себе, если будем отказываться от того, что лучше или не будем помогать наступлению лучшего только из-за того, что своим коротким умом якобы видим впереди какие-то трудности. Мой друг, пройдет ещё немало времени, прежде чем все страны Европы будут, фигурально выражаясь, вспаханы и засеяны, и ещё больше времени это займет у стран Азии, Африки и Америки. На данный момент люди по своей лени, предубеждениям и глупой любви к насиженному месту, где они родились, не хотят перебираться в другие страны. Но со временем Просвещение вынудит их обратить внимание на отдаленные районы мира, и вся земля станет цветущим садом божьим, где повсюду будут видимы плоды человеческого труда, не важно – умственного или физического.
Масса уроженцев Франции сейчас живет в Америке, и туда их двинул не случай – в этом я уверен – а сама судьба. Кто знает, как отразится эта эмиграция через несколько сотен лет? Разве не сделал Ришелье доброго дела на Чёрном море – как для России, так и для всего человечества? Два года назад в Россию переселилось большое количество швейцарцев – и они будут жить гораздо более комфортно там, чем здесь, не говоря уже о том, что принесут новой родине огромную пользу.
ОН. Но когда в один прекрасный день земля будет переполнена людьми, что станет тогда?
Я. А уж вот это, мой дорогой друг, есть одна из тайн или загадок Господних, которые он хранит для себя, равно как и соотношение женского и мужского полов. Не с нашим нынешним уровнем образования судить об этом.
Глава 7. Хотел ли я сделать из сына юного учёного
Я не хотел воспитать из него не только юного, но и вообще учёного.
Это утверждение абсолютно правдиво, хотя я не удивлюсь, если многим оно покажется странным, если и вообще правдоподобным.
Но позвольте мне рассказать, что я хотел из него сделать, – и тогда станет понятным, каким я не хотел его видеть.