— Ты куда? — спросил я Саломею, как раз выбежавшую из дома.
— Так, барин, ты же сам просил известить Емельяна Даниловича, —
отвечала девчушка.
Я не стал одергивать. Прасковья, себе на уме, нашла кого
послать. Формально выполнила мою просьбу, нет, мою волю. Хотя
дедовщину эту я бы прекратил. После того, как я заметил сходство
Саломеи с фотокарточкой из будущего, я проникся интересом к
девчонке.
Все же, оглядев ещё раз мостки, я решился пройтись по своим
владениям. Справа баня, слева домик небольшой, кирпичный. Это дом
для гостей. Дальше небольшое пространство с голыми кустами и
высаженными в ряд деревьями. Опачки! Статуи, сразу три рядом стоят,
рядом беседка, красивая, белая, с колоннами. А дальше, метрах в
двухстах, справа от парковой зоны, большое здание, деревянное,
одноэтажное, а еще с пристройками и с водным колесом. Присмотрелся
и определил контуры небольшой оледеневшей речушки.
Прошел чуть вперед и увидел слева несколько зданий, с другого
окончания парка. Оттуда чуть слышно доносились голоса, а дальше был
загон, где на веревке по кругу гоняли молодого жеребца, насколько я
понимаю в конях, весьма хорошего и дорогого.
Через минут пятнадцать такой прогулки по мосткам я увидел сани и
мощного коня, который их тащил. Емельян, выходит, прибыл.
Достаточно быстро, из чего я сделал вывод, что приказчик живет
рядом.
— Барин, Алексей Петрович, надежа наша, ты бы дома еще
отлежался, — не успев доехать, уже советы раздавал Емельян.
— В дом! — решительно сказал я и сам направился к входной двери
в в дом.
Почему-то нервировала шуба управляющего, а вместе с ней и он
сам. Я в мехах не силен, но похоже, что это лиса, да с огромным до
неприличия бобровым воротником. Мех был почти полностью спрятан под
нашитую сверху ткань, но торчал красными топорщащимися волосками. Я
слышал, что мехом наружу шубы стали носить только на закате
империи. До того так только мужичье носило.
Не знаю, сколько стоит эта шуба, но недешево, точно, а еще сани.
Ладно они, но и в санях лежали меха, и шапка на Емельяне была
бобровая, как у моего деда, вот один в один. И правил этот позер не
сам — на козлах сидел какой-то крестьянин.
— Кто здесь барин? — прочистив горло с холода, спросил я, едва
Емельян вошел в мой кабинет.
Оказывается, тут и такое помещение есть, как и с десяток иных
«барских покоев».