— Как живется вам здесь? Неужели гуманитарная помощь перекрывает
все нужды? — спросил я, когда мне дулом автомата «предложили»
присесть.
— Ты шутить изволишь, парень? Живется скверно. Это еще хорошо,
что печку так и не разложили, все оставляли на «черные времена».
Вот и отапливаем нынче дом. Я прочистила трубы, так что теперь мы
по старинке. Дров просила, так и не привезли, все еду пихают да
лекарства. У меня аспирина с активированным углем — на десять
жизней уже. Понятно, зачем уголь активированный дают, это как
приложение к вредной еде, а аспирин куда девать? А деткам бы
витаминов каких попить. Собираем ветки вокруг да по домам соседским
дерево выискиваем, чтобы топить печь. Мы ж не одни, поделили, так
сказать, зоны ответственности, — рассказывала женщина.
Дети подошли к бабке и, не стесняясь, стали прижиматься к ней,
словно ища защиты, искренне обнимая. И было понятно, что эта
женщина защитит. А еще редко встретишь такие отношения, когда
родственники не стесняются обняться, положить голову на плечо. Это
хорошие, правильные отношения. За ними стоит огромная работа и
любовь.
— Почему не хотите уехать? — задал я в очередной раз тот самый
вопрос, который вертелся на языке и который всё равно никуда было
не деть.
Просто этого я так и не могу понять. Детей заберут? Такая живая
бабуля явно не допустила бы этого, она хоть с автоматом, хоть через
кабинеты, но добилась бы своего. Здесь что-то еще.
— Мне, парень, девяносто четыре года, — говорила бабуля, а я
ловил себя на мысли, что и не помню, когда так удивлялся.
Девяносто четыре года! Это какой стержень у этой женщины внутри,
какой характер и закалка!
— Ну все, парень, хватит очи свои выпучивать, — продолжала Мария
Всеволодовна после небольшой паузы. — Я прапрабабка этим сорванцам.
Так уж вышло, что Господь не прибирает никак. И лучше бы забрал
меня, чем внуков, детей. Кто так помер, а внук и правнуки, их у
меня трое было, те там… так и остались, — она махнула рукою вдаль,
явно имея в виду, что они погибли недавно, на СВО. Детки вот теперь
со мной. Прожила долго, да только от рода нашего и остались двое
деток. И что, их в детский распределитель, а меня куда — в дом
престарелых? Нет, лучше так.
— А образование как же? — привел я аргумент, но так,
механически, на самом деле я не собирался убеждать бабулю уехать,
как говорили, в цивилизацию.