Светловолосый потянулся к перевязи меча, но брат остановил
взглядом.
– Не марай благородного оружия. Этот подобного не
заслуживает.
Брат кивнул и поднял с земли оброненный полицейским пистолет
Макарова. Старый-добрый ликвидатор, забравший немало жизней за
эпоху своего создания.
– Лимит беспредела достигнут, – добавил блондин маньяку. – Лови
предупредительный в голову.
Выстрел повторно прокатился по лесной полосе, перепугав редких
птиц и затухая на окраине. Блондин поднял глаза к небу. Там
красиво, кустистые облака рисуют картины. Низко летают птицы перед
дождем. На горизонте виднеются пики гор.
– Природа не знает угрызений совести, – вздохнул блондин. – Это
изобретение человека,
– Человеку всегда тяжелее среди нелюдей, – добавил чернявый,
глядя иным зрением на затухающую тёмную ауру убитого.
– А здесь, на этой грешной земле по определению тяжело жить.
Приходится самим разбирать, что правильно, а что нет. Без
советчиков, – добавил блондин, протёр рукоять пистолета и положил
рядом с пристреленным. – Мозг дан людям в индивидуальном порядке.
На фабриках никого не штамповали. А ведь как было бы просто –
просто выполнять команды.
Чернявый поднялся, положил руку на плечо брата.
– Пойдём, Лео. Жизнь ждать не будет. Война забирает всех лучших:
героев, мудрецов, пророков. А вот такие сидят в тылу и гниют.
Зачистка нужна не на границах. Она нужна здесь, внутри. Нет порядка
внутри – никакая Держава не выстоит. Но это зависит не от
количества служащих. Только от качества.
Тот, кого прозвали «Леопардом» посмотрел в зелёные глаза собрата
и спокойно улыбнулся:
– Пойдём, брат. Чайку потом попьем. Дел ещё много. Верю,
когда-нибудь Гений вернёт нашему государству расстрельную статью.
Слив снова заработает и мир станет немного чище.
– А пока поработаем и в неурочный час, – тихо добавил тот, кто
взял себе имя «Скорпион».
Затем оба вернулись к оставленным у дороги мотоциклам, выкатили
их на трассу и помчались на базу с докладом и очередным разбором
полетов.
Новое охотно и чутко к изменениям, пока еще не закостенело.
Требовались небольшие коррекции для структуры. Это нормально, когда
структура работает. Гений знает, что делать.
Десять лет назад.
Москва. Больница номер №.
Сон улетучился, как мимолётное видение. До неправдоподобия
живой, красочный. Совсем не то, что эта унылая серая жизнь. Тяжело
и жалко возвращаться в реальный мир. Сознание цепляется за край
дремоты изо всех сил. Но режущий свет больничной лампы неумолим.
Отрезал всякое отступление в царство грёз. Реальность ударила по
щекам, пробуждая.