Надо мной со стаканом воды нависает Горан, который, видимо, решил не оставаться в стороне от гостеприимства. Я шумно глотаю размякшее тесто, и он подносит бокал к моим губам.
— Но я могу сама, — слабо попискиваю я.
— Нет, не можешь, — пропускает мои волосы на затылке сквозь пальцы и в следующее мгновение сжимает кулак, запрокинув лицо. — Пей.
И я пью. Маленькими глотками. Часть воды стекает по щекам и подбородку и холодными струйками обжигает шею. Взора не могу отвести от черных и злых глаз, и конечности мои тяжелеют.
Горан со стуком оставляет опустевший стакан, выпускает из стальной хватки волосы и отступает. К креслу шагает Йован и с улыбкой, что напугала бы и серийного маньяка, вытирает мое лицо и шею платком.
— О, милая, — говорит он, с печалью глядя на темные мокрые пятна на моей груди, — так дело не пойдет. Снимай.
Не дождавшись от меня ответа, прячет платок в карман брюк и тянет толстовку за капюшон:
— Руки.
Вскидываю руки, потому что не могу воспротивиться его глухому и урчащему приказу. Когда моя голова скрывается за плотной тканью, я хочу закричать, потому что на секунду я дезориентирована темнотой.
— Тихо, — шепчет Йован и одним рывком освобождает меня из удушающего плена.
Отбрасывает толстовку в сторону, а я вжимаюсь в спинку кресла, съежившись под напряженными взглядами. Мне очень повезло, что я сегодня решила надеть не только мешковатую и теплую кофту с капюшоном, но тонкую маечку и футболку, которые к моему большому ужасу тоже промокли.
— Мы еще не закончили, — Йован с легким укором смотрит на меня. — Мы бы не хотели, чтобы ты простыла.
— Определенно, — тихо соглашается Урош, вперившись взглядом в мою грудь.
— Мы же о тебе заботимся, милая Мила, — хмыкает Горан, — ночи тут холодные и можно подхватить воспаление легких.
6. Глава 6
Я не успеваю даже пискнуть, как Йован подхватывает меня за подмышки и поднимает, глядя в глаза. Мои ноги не касаются пола, а сама я в его руках как тряпичная кукла. Я прикладываю к бородатому лицу ладонь, и вместо пощечины у меня выходит ласковое поглаживание. Поросль на лице Йована густая и жесткая, и я думаю о том, что при поцелуе мне будет щекотно. Я чувствую терпкий и едкий запах виски.
Зрачки Йована расширяются, будто он прочитал мои мысли. Я сипло и с присвистом выдыхаю, хотя планировала сказать, что он не так меня понял и нечего тут лезть в чужую голову. Язык меня не слушается, тело как мешок с горячим песком, а конечности — неуправляемые ветки.