— Хорошо, что вы успели и спасли юную
мисс Пемброк, — заметил констебль.
— Плохо, что вы никак не реагируете
на крики, — сурово ответил Винтерс, и я была с ним полностью
согласна.
— Он жив, — крикнул второй страж
порядка.
— Разумеется он без сознания. Зачем
мне его убивать, — буркнул Винтерс.
Утерев проступившие слезы, я
обернулась. Хотела убедиться собственными глазами, что мой обидчик
по-прежнему лежит и ничего не делает. Меньше всего мне хотелось,
чтобы он сейчас пришел в себя. Но тут второй констебль выпрямился и
моему взору предстал злоумышленник. Штаны все еще были приспущены.
Чтобы их натянуть, его придется поднять. Именно этим констебли и
занялись, а я… Я увидела то, что мне не положено видеть до
замужества. На меня нахлынул только что пережитый ужас. В глазах
потемнело. Последнее, что мне запомнилось: лицо Винтерса. И на этот
раз непроницаемая маска не скрывала его переживаний.
Мариэтта
Я пришла в себя только утром.
Воспоминания, начиная с того момента, как хозяин выгнал меня из
таверны, и заканчивая пробуждением посреди ночи, померкли.
Наверняка мне влили какую-то настойку, чтобы затуманить рассудок и
дать возможность выспаться.
Что ж, у них получилось.
Я чувствовала себя отдохнувшей.
Правда, отсутствие ясности вчерашнего вечера пугало. Вдруг, со мной
все-таки случилось что-то ужасное, а я не могу вспомнить. Впрочем,
копаться в памяти не стала.
Лежа на мягкой кровати, я
осмотрелась, пытаясь понять, где нахожусь. Комната была обставлена
со вкусом и напоминала покои Глошерского замка, в котором мне
единожды удалось побывать. На празднестве в честь дня рождения
пятой дочери герцога Глошери. Отец тогда взял меня и Алиссон.
Удивительно, как давно это было.
Мебель из темного ореха, бордовые
стены с вензелями, бежевый балдахин кровати резко контрастировали с
белоснежным маревом за окном. Отсюда я видела затянутое молочными
облаками небо. Оно напоминало собранный лебяжий пух. Такое же
неоднородное и легкое.
Вновь падал снег…
Медленно, чтобы не издать лишнего
звука, я села на кровати, спустив ноги. Находясь в незнакомом месте
мне совершенно не хотелось привлекать к себе внимание. Я не знала,
кто находится за дверью, что вела, по всей вероятности, в гостиную,
и хотела поначалу оглядеться.
Тапочек мне не оставили. Пришлось
пройти по мягкому ковру в одних чулках. Пальцы тут же стали
мерзнуть, несмотря на сильный огонь в камине. Но, благо, в изножье
положили теплый халат. Его я и накинула поверх сорочки.