О да, я соскучился по хорошей драке.
По звону стали, хрусту костей, рычанию загнанных в угол
противников. По жаркому азарту схватки, упоительной пляске на грани
жизни и смерти. Не думаю, что предстоящая стыка даст мне желаемые
эмоции, но хотя бы развеет скуку.
Ну же, славные жители Угрюмихи.
Долго мне вас ждать? Милости прошу на танцы. Кто первый в круг
пойдёт?
— Погасло, — прошептал кто-то
снаружи. — Видать, спать улеглись. Обождём немного, и тогда
двинем.
— Ну что, пошли? — через пять минут
неуверенно спросил другой.
— А чего сразу я? Ты первый иди.
— Да ну нет, Фрол. Ты самый крепкий
из нас и всё равно дрейфишь. К тому ж видал я, как он твой молот
располосовал…
— Вот потому и не пойду! Борис,
может ты? Ты ж охотник, тебе не привыкать…
— Ага, на кабанов хожу, а не на
этого… колдуна сраного. Как он железо-то пластал, а? Архип, ты
самый шустрый, давай ты…
— Чего сразу я-то? У меня дома
детишки малые…
— У всех детишки. Ладно, жребий
кинем что ли?
— Всё. Хватит. Я пойду!
— Вот это молодец, Митяй!
Слушая эти переругивания я только и
мог, что качать головой, сдерживая смех. Вот это противников мне
подкинула жизнь!..
Шушуканье селян стихло, сменившись
скрипом дерева. Скрежетнул незапертый засов, дверь со стоном
отворилась. В проёме показались люди, чьи лица закрывали грубо
сделанные тряпичные маски.
Первый селянин шагнул внутрь, но тут
же поскользнулся на ледяной корке. Послышался глухой удар и
сдавленная ругань — незваный гость упал на руки, едва не
приложившись лицом о холодные доски. А вот второй вошедший с воплем
рухнул на спину, перекрывая проход. Да так рухнул, что пятками едва
до потолка не достал.
Усиленное магией зрение чётко
зафиксировало его позор.
В ту же секунду я метнулся из
укрытия. Секунда, и, перенеся вес на правую ногу, я крутанул тонфу
в руке, меняя хват на обратный — длинным концом к себе. Мощное
круговое движение, усиленное разворотом корпуса, и деревянное
навершие под моим кулаком впечаталось в основание черепа стоящего
на четвереньках противника. Глухой удар, и тело безвольно
растеклось по полу.
Не давая второму подняться, от души
пнул его по причинному месту. В честном поединке я бы не опустился
до такого приёма, но когда на тебя идут вчетвером с ножами с мыслью
вскрыть спящему глотку, законы боя диктуют позабыть о некоторых
приличиях.