Селянин часто закивал, выпучив
глаза. Страх в них мешался с болью и удивлением. Он никак не мог
соотнести картину разгрома и мои слова с тем, как я выглядел.
— И передай своим, Борис, —
ухмыльнувшись, добавил я, сдёргивая с него маску, — что со мной вы
будете куда сильнее, чем порознь. А теперь проваливай и дружков
своих прихвати.
Охотник, кряхтя и постанывая,
поднялся на ноги. Его шатало, как пьяного, но страх придал сил.
Подхватив под руку одного из бесчувственных товарищей, он поволок
его к выходу.
Я прислонился к стене, скрестив руки
на груди, и наблюдал за этим жалким отступлением. Доски пола
скрипели под тяжестью тел, в воздухе висел тяжёлый дух крови, пота
и страха. На мокром полу поблёскивал чей-то одинокий выбитый
зуб.
Борис пыхтел, таща своих
незадачливых соратников. Те мотались тряпичными куклами, изредка
издавая слабые стоны. М-да, не лучший денёк в их разбойничьей
карьере. Ему даже пришлось сделать три ходки, чтобы выволочь всех
на улицу, где холод быстро приведёт их в чувство.
Уже в дверях охотник обернулся,
бросив на меня полный ужаса взгляд. Его глаза лихорадочно блестели,
на скуле наливался знатный синяк. Он дёрнулся, будто хотел что-то
сказать, но передумал и, спотыкаясь, исчез в ночи. Следом засов
встал на своё место.
Интересно, как староста воспримет
эту весточку? Проникнется ли здравым смыслом или, наоборот, пуще
прежнего затаит зло? Узнаю завтра.
Как бы там ни было, сегодня я
неплохо размялся, немного приструнил смутьянов и поставил себя в
качестве того, с кем не стоит связываться.
Неудивительно, что в Угрюмихе бардак
творится — с такими-то порядками. Эх, работы тут — непочатый
край!..
Окинув взглядом погром в зале, я
поскрёб в затылке. Половицы все в грязи, потёках крови и следах. Не
пойми что. И это я ещё вполсилы работал, бережно, можно
сказать.
С этими мыслями я поднялся по
лестнице наверх, где меня уже ждали две пары встревоженных
глаз.
— Враг разбит, — сообщил я слуге и
девушке. — Разбудите меня, если они решат подпалить наше славное
жилище. И да, Василиса, я ожидаю, что утром вы порадуете нас с
Захаром своей великолепной стряпнёй в благодарность за своё
спасение. Второе по счёту. Доброй ночи.
Я открыл глаза, чувствуя, как
утренняя свежесть наполняет лёгкие. Сон оказался на удивление
крепким и спокойным. Несмотря на небольшую потасовку с местными
умельцами, тело ощущалось отдохнувшим и полным сил. Проходящий
сквозь всё здание дымоход, чей каменный бок заходил в мою комнату,
излучал тепло.