Раненые поднимаются с подвод, тревожно озираются кругом. Обоз волнуется. Бой гудит и раскатывается артиллерией. Зловещий гул близится к обозу с ранеными.
– Слышите, слышите? – говорит юнкер молодому капитану с перебитыми ногами. Бой приближается к нам.
– Ничего, юнкер, Бог, не выдаст, свинья не съест. У меня револьвер с тремя патронами. Если что, после меня ваша очередь. Главное – не попасться большевикам в плен. Умучают, – нервно отвечает капитан и беспомощно откидывается на подушку…
Вдруг он отрывается от подушки и громко произносит:
– Простите меня, господа, Христа ради!!! Сегодня же Прощенное воскресение…
– Бог простит, и я прощаю! – раздается со всех сторон. Все в колонне раненых просят друг у друга прощении. Завтра начинается Великий пост, но, к сожалению, он не остановит кровопролитие.
Со стороны арьергарда показываются какие-то люди. Легкораненые хватают винтовки и залегают в цепь. У всех лица озабоченные, строгие. Слава Богу, это свои.
– Ну что? Как? – спрашивают с телег раненые.
– Ничего, наседают, отбиваемся, – отвечают спокойно идущие.
Они отделяются от обоза и направляются влево по пашне цепью. Все глаза зорко следят за ними. Вот они почти скрылись. Доносится несколько одиночных выстрелов.
– Стало быть, и там большевики, – слышен ропот по обозу.– Обхватывают с трех сторон.
Близиться полдень, а исход боя неизвестен. Вот впереди особенно ожесточенно затрещали выстрелы, но треск их стал удаляться, как будто волны уносили его.
– Слышите, слышите – удаляется, удаляется! – несется по подводам.
– Обоз вперед! Обоз вперед! – раздается команда начальника обоза генерала Эльснера.
У всех камень падает с души. Теперь ясно: большевики отступают, наши занимают станицу.
А тем временем охват корниловцев уже обозначился. Все войска двинулись в атаку с фронта, и скоро корниловцы, марковцы и кавалерия врываются на станцию и в станицу, сбивают большевиков с отвесной береговой скалы, венчающей вход на дамбу, овладевают мостом и переходят за реку Кубань. Красноармейские части, что защищали станицу и станцию, по привычке отступают кто куда. Ослабили напор на Партизанский полк и войска Сорокина.
Следом через поле в станицу въехал штаб, кое-где разбросаны большевистские и добровольческие трупы. Через вымерший вокзал Корнилов и свита подъезжают к станичной площади. Останавливаются на привал. Но отдохнуть не приходится. Со стороны Кавказской слышны выстрелы. Что за выстрелы? Кто это? Ведь там юнкера.